'…Он был мой Север, Юг,
мой Запад, мой Восток,?
Мой шестидневный труд,
мой выходной восторг,?
Слова и их мотив,
местоимений сплав.?
Любви, считал я, нет конца.
Я был не прав.
Созвездья погаси и больше не смотри?
Вверх. Упакуй луну и солнце разбери,?
Слей в чашку океан, лес чисто подмети.?
Отныне ничего в них больше не найти.»
(Wystan Hugh Auden «Funeral blues» (1940)?
перевод Иосифа Бродского?«Похоронный блюз»)
Фильму «Апокриф» — 5 лет. Но стоит отметить, что появился бы он сто лет назад, или наоборот, через 200 — актуальность осталась бы прежней. Режиссер и автор сценария Андрей Звягинцев поднимает интимный занавес, затрагивая вечную тему любви. С греческого языка слово «апокриф» значит «сокрытый». «Апокриф» — это тайная, анонимная книга в христианской литературе. Но смысл названия раскрывается лишь после кульминации, и к религии он не имеет никакого отношения.
Жанр фильма определен как «драма», хотя по сюжету никто не умирает, скажете вы. А как же любовь? На глазах у главного героя в быстрой перемотке развивается история любви случайно попавшей в объектив пары: от улыбки приветствия до последней слезы и немого движения губами. В 10 минут режиссер вложил историю смерти любви, историю мальчика, развод родителей которого оставил след на его сознании, оставленной книги на скамейке и случайной прохожей девушки.
Короткая, но проникновенная история снималась для киноальманаха «Нью-Йорк, я люблю тебя». В нем должны были быть представлены 11 незатейливых любовных историй на фоне городских пейзажей. «Апокриф» не вошел в серию про Нью-Йорк, и это вполне объяснимо. В первую очередь потому, что под описание «незатейливая любовная история на фоне городского пейзажа» фильм не совсем подходит. И это не похоже на упущение, ведь «Апокриф» можно рассмотреть как отдельное произведение.
На самом деле, в сюжете ничего нового. Люди встречаются, расстаются. Только обычно этот процесс скрыт от наших глаз. Здесь же главному герою будто удается углядеть в защелку. Он наблюдает расставание пары, слезы отчаянья девушки и немые движения губами, по которым даже понятно, что конкретно она говорит.
Как говорит сам Звягинцев в своем интервью, не стоит слишком метафорично воспринимать происходящее на экране. Но не заметить символы, которые предлагает нам эта картина, было практически невозможно.
Парень пришел действительно поснимать виды на Манхэттен, и не придал значения паре людей на мосту. Но ситуация будто заставляет его обратить на себя внимание. Уже в этот момент огромный мост становится инструментом соединения людей.
Примечательно то, что «рассматривает» историю мальчик уже в автобусе, проезжая очередной мост. Случайно видит оставленную книгу и решает за ней вернуться. Здесь я ясно увидела мысль, что даже если ты далеко уехал и двери уже закрываются, шанс все изменить есть всегда. Этот момент и становится кульминацией фильма.
Вслед за переломным в картине моментом — манифест ушедшему глубокому чувству, — стихи, прочитанные женским голосом за кадром. Благодаря тому, что слов в фильме почти нет, все внимание концентрируется на этих строчках.
Найденный на лавочке томик Бродского — как пистолет, оставленный на месте преступления. Эта книга — след любви некогда влюбленной пары и в то же время нить, соединяющая главного героя со случайной прохожей, которая искала окна дома поэта.
Но в тот момент, когда фотография, найденная в переплете книги улетает из рук главного героя, он понимает — ничего нельзя изменить. Круговорот чувств — естественный процесс, который нужно просто принять. Все, что остается после любви — воспоминания в виде совместных фотографий. Но со временем и они уносятся ветром, как эта единственная фотография.
Стоит заметить, что у отца мальчика и мужчины на мосту есть черты сходства. Тут важую роль играет и возраст героев. Нам четко удается углядеть, что они намного старше мальчика. Тут-то мы понимаем, что в этой случайной паре наш герой увидел историю расставания своих родителей, которая до этого момента была ему непонятна. Еще с первых кадров фильма и пары фраз диалога сына с отцом становится ясно, что отец ушел из семьи.
Важно, что история чужих людей помогает ему в некотором смысле испытать катарсис. Переосмыслить что-то важное. Он вернулся в маршрутку, он снова едет по течению жизни и не спешит выпрыгивать из автобуса, чтобы что-то изменить. Об этом свидетельствует единственная улыбка мальчика за весь фильм, которая появляется в отражении стекла маршрутки.
В целом, и недосказанностей здесь достаточно. Весь фильм мы видим в какой-то голубоватой дымке, что отдаляет нас от привычного ощущения близости с мегаполисом. Акцент делается на картинку, иллюстрирующую действия и чувства.
Так а что же все-таки означал кадр с торчащими сваями?
В первый раз этот рефрен появляется до встречи с героями, а второй раз — в конце истории. Эмоциональные состояния при восприятии одного и того же кадра в разный момент времени сопоставляются и формируется новый смысл. Неспроста сначала мы видим картинку с торчащими из под воды сваями, а сразу за ним — пейзаж с небоскребами, которые точно так же торчат из почвы, уходя под воду. Этот символ я прочитала как знак того, что в этом городе еще миллион пар, с которыми подобные истории случаются ежедневно. Но мы их не замечаем. Все они потихоньку бесследно тонут.
Главному герою удалось вырваться из тени безразличия, и хоть он не смог помочь этой паре удержать любовь, она помогла ему понять кое-что очень важное.
'…Он был мой Север, Юг, мой Запад, мой Восток,? Мой шестидневный труд, мой выходной восторг,? Слова и их мотив, местоимений сплав.? Любви, считал я, нет конца. Я был не прав. Созвездья погаси и больше не смотри? Вверх. Упакуй луну и солнце разбери,? Слей в чашку океан, лес чисто подмети.? Отныне ничего в них больше не найти.» (Wystan Hugh Auden «Funeral blues» (1940)? перевод Иосифа Бродского?«Похоронный блюз») Фильму «Апокриф» — 5 лет. Но стоит отметить, что появился бы он сто лет назад, или наоборот, через 200 — актуальнос