Фильм начинается с рассказа о трудовых буднях суровых тружеников фламандской мясомолочной промышленности: коровки, стероиды (задача вырастить бычка — шварцнейгера) и прочая, душевно благоухающая навозом пасторалия. Минуте на сороковой, режиссёр расчётливым, жестоким ударом загоняет между глаз зрителя стальной штырь — на! С этого момента действо разрастается до масштабов античной трагедии.
Если принять на веру суждение о том, что искусство не должно быть сладеньким, приторным, а должно бить размякшего обывателя наотмашь, до появления кровавых соплей, тогда фильм Роскама — настоящее искусство. Главный герой Джеки в подростковом возрасте лишается самого главного для мужчины, того что является основным признаком мужественности для англосаксонов, упрекая друг друга в слабости, экранные альфа — самцы говорят: у тебя нет яиц. Большие яйца — признак брутальной мужской силы (странно, всегда считал что это признак варекоцеллёза).
Джеки вырос, стал настоящим скотоводом, здоровенным бугаём, сиплое носовое дыхание, взгляд типа «если врежу обдрищешься», мощные грудные и трапециевидные мышцы, кривой нос. Но в душе он остался маленьким мальчиком, зародышевая поза, которую он принимает лёжа в ванной, горы таблеток, синяя от инъекций задница, мышцы — всё это с одной целью, компенсировать утрату, создать видимость силы, крутизны. Слабость и ущербность, укутанная мышечной бронёй.
Бычара — Джеки испытывает танталовы муки — вокруг девушки, манящие, доступные, щедро демонстрирующие округлые дары природы (районы красных фонарей — одно из главных завоеваний западной демократии), а единственное на что способен Джеки — сглотнуть слюни, и посопеть через перебитый нос. Из небытия возникает друг детства (свидетель кастрации) Дидерик с заманчивым предложением по части не совсем законного выращивания говядины. Своим бычьим, звериным нутром Джеки чувствует подвох…
Фильм производит мощнейшее эмоциональное впечатление, режиссёр умело проламывает панцирь равнодушия и безразличия зрителя — сколько мы видим экранного насилия, нас ничем не удивить, казалось бы. Оказывается, болевой порог не такой уж и высокий. Главный герой вызывает настоящее, искреннее сочувствие и сопереживание.
Фильм снят в традиционной для фламандцев цветовой гамме — застиранное, серое небо, тотальное отсутствие солнечного света. Дегенеративные, птичьи лица фламандцев и валлонов. Интересен традиционный конфликт город — деревня в антураже благополучной Европы. Фламандцы считают валлонов тупой деревенщиной, валлоны искренне ненавидят заносчивых сограждан, как же разрешить этот чудовищный конфликт на просторах Бельгии бескрайней?
У Роскама очень специфическое отношение к религии, Джеки смотрит на распятие с безмолвным, невысказанным вслух вопросом — как же ты допустил ? Боженька ответит ему, не сомневайтесь. В своём следующем фильме режиссёр выскажется в адрес церкви ещё более однозначно. Роскам — настоящий художник, крупными, уверенными мазками он создаёт масштабное полотно, нечистоплотные ветеринары, испитые рожи полицейских, стукач мечтающий предаться невинным мужским шалостям с симпатичным копом, шлюшки — все эти детали оттеняют сложный, изломанный характер главного героя.
Итог.
В этом фильме есть настоящая боль и подлинное страдание. Очень мощный дебют, очарованный Голливуд доверил Роскаму больших звёзд и другой порядок цифр в строке — расходы…
10 из 10
Фильм начинается с рассказа о трудовых буднях суровых тружеников фламандской мясомолочной промышленности: коровки, стероиды (задача вырастить бычка — шварцнейгера) и прочая, душевно благоухающая навозом пасторалия. Минуте на сороковой, режиссёр расчётливым, жестоким ударом загоняет между глаз зрителя стальной штырь — на! С этого момента действо разрастается до масштабов античной трагедии. Если принять на веру суждение о том, что искусство не должно быть сладеньким, приторным, а должно бить размякшего обывателя наотмашь, до появления кровавых