Alexandra Rigo Shared publicly - 2016-10-05T20:31:00Z
Нельзя.
Никогда нельзя ни снимать такие фильмы, ни смотреть их. Внутри них-бездонная и беспощадная тьма человеческих душ, тёмная, как колодец. Эта тьма затягивает, заставляет всмотреться не только в героев фильма, но и в себя самого. Как знать, какая чёрная глубина обнаружится в тебе.
Нельзя смотреть такие фильмы, потому что жутко. Внутри просыпается тот самый первобытный страх, убаюканный современным благоустройством и привычной мантрой: «Меня это не касается». Кажется немыслимым то, что после просмотра боишься засыпать в своей удобной кровати, далёкой от лесов, залитых солнцем, с бродящими по ним пастухами.
Карин, золотоволосая и лёгкая, как лесная фея. Трепетный цветок, заботливо опекаемый отцом и матерью, своевольное, но очаровательное дитя. Карин, которая при всей своей избалованности, добра и внимательна, и так невинна, что не думает о том, что в мире может существовать злоба и ненависть.
Маленькая птичка взлетела ввысь
И парит в небесах на ветру.
Как же, должно быть, хорошо летать,
Глядя с высоты на горы и деревья…
Улетай, Карин. Не будь такой доверчивой, не останавливайся посреди леса, чтобы преломить хлеб с незнакомыми путниками.
Возможно, когда-то и Ингери была такой же весёлой и отзывчивой, как её сводная сестра. Была-но Ингери нанесли непоправимую травму, и как бы не хотела она казаться циничной и равнодушной, душа её изранена. Её злобные поступки и мрачные мысли-всё это подпитывается произошедшей с ней несправедливостью.
«Я виновата больше, чем они! Я хотела этого!»
Один, к которому взывала отчаявшаяся Ингери, противопоставлен Богу. Тому самому, чьи выточенные из дерева фигуры охраняют каждый дом в этой деревне. Тому Богу, что остался слеп и глух к происходящему с его последователями. Ярость, злоба и последующая месть оказались ему неподвластны. Всё, совершённое неправедно и жестоко-всё происходит и по сей день, и вряд ли хоть одна молитва смогла пересилить неизбежное. И вся суть веры отражена в горьких словах отца: «Я не понимаю Тебя, и всё равно молю о прощении. Я не знаю иного способа примириться с самим собой».
Сложны люди. Сложны и беспощадны. И страшно от осознания того, что всё самое плохое, всё самое отвратительное и мерзкое — всё совершено человеком.
Нельзя. Никогда нельзя ни снимать такие фильмы, ни смотреть их. Внутри них-бездонная и беспощадная тьма человеческих душ, тёмная, как колодец. Эта тьма затягивает, заставляет всмотреться не только в героев фильма, но и в себя самого. Как знать, какая чёрная глубина обнаружится в тебе. Нельзя смотреть такие фильмы, потому что жутко. Внутри просыпается тот самый первобытный страх, убаюканный современным благоустройством и привычной мантрой: «Меня это не касается». Кажется немыслимым то, что после просмотра боишься засыпать в своей удобной