Дом который построил Свифт. Все комментарии

У Николая Бердяева есть статья «Ставрогин» — о соответствующем персонаже Достоевского. Согласно этой статье, Ставрогин — не главный, а единственный персонаж «Бесов», все остальные герои — его эманации. И, тем не менее, самого Ставрогина в романе уже нет. Он выпустил из себя все эманации, и теперь от него самого осталась лишь оболочка. Подобно другому персонажу Янковского в другом фильме Захарова — Волшебнику в «Обыкновенном чуде» — «горинско-захаровско-янковский» Свифт окружён своими эманациями. Однако, как и подобает божеству, сам Свифт апо...фатически-исихастски молчит — говорят и действуют его эманации. Одна из здешних критиков, многоуважаемая г-жа Фюльгья, заявляет, что-де актёры в этом фильме «играют не живых людей, а амплуа». Но, имхо, если не все персонажи фильма, то по крайней мере те, которые являются эманациями Свифта — лилипуты, Глюм, Некто — и представляют собой не живых людей, а «амплуа» — как эманации Ставрогина в «Бесах», по сути дела — не живые люди, а «амплуа». Однако, все персонажи-«эманации», каждый по своему, но доносят до людей одну и ту же весть. Персонаж более позднего фильма Захарова — Ланцелот в «Убить дракона» — несёт людям весть о том, что каждый должен «убить дракона в себе». (Любопытно отметить, что в «Свифте» Глюм принимает персонажа Абдулова — доктора Симпсона — за Ланцелота. В своей «новой инкарнации» — в фильме «Убить дракона» — Абдулов-Симпсон становится-таки Ланцелотом.) Свифт — через своих героев-эманации — несёт людям весть о том, что каждый должен убить в себе йеху. Ибо драконы процветают благодаря йеху. В романе Бруно Ясенского «Заговор равнодушных» есть такие строки: «Не бойся врагов — в худшем случае они могут тебя убить. Не бойся друзей — в худшем случае они могут тебя предать. Бойся равнодушных — они не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существует на земле предательство и убийство.» Лилипут Рельб не смог убить в себе йеху. «Маленький человек», он одержим ревностью и завистью к своему сопернику — Флиму. Великан Глюм, превратившийся было в йеху, в конце фильма снова начинает расти. Убивает йеху в себе Джек Смит, сумевший прервать сансарическую цепь перерождений. Убивает йеху в себе в конце концов и доктор Симпсон, превратившийся в Гулливера. Но среди героев-эманаций Свифта есть персонаж, окончательно убивший в себе йеху — человек с апофатическим именем Некто, «почти Никто». Некто — вне времени. Подобно суфиям, утверждающим, что они предсуществовали ещё до сотворения мира, Некто «помнит дуб ещё жёлудем» — то есть, помнит этот мир, если использовать выражение Николая Кузанского, в ещё свёрнутом состоянии. Тот же Николай Бердяев говорит: «Чтобы войти в духовный мир, нужно совершить подвиг свободы». Чтобы убить йеху в себе, нужно стать свободным. А кто сам свободен, тот освобождает других. Полицейскому Джеку Смиту удаётся прервать сансарическую цепь перерождений в тот момент, когда он освобождает других. Сам Свифт в фильме постоянно умирает и воскресает, в результате чего может создаться впечатление, что самому ему не удаётся выйти из сансары. Однако в буддизме есть понятие «бодхисаттва». Бодхисаттва — это человек, который уже достиг просветления и мог бы уйти в нирвану, но дал обет оставаться в сансаре, чтобы помочь другим существам достичь нирваны. И Свифт, и уходя, остаётся с нами, чтобы нести нам весть — чтобы стать свободным, нужно убить йеху в себе.Скрыть