Джорнимен

Эмма Бертон, миловидная женщина лет тридцати, провожает своего мужа Мэтти на последний бой. Мэтти Бертон — не солдат. Он — чемпион мира по боксу в весе до 72 килограммов и собирается отстоять свой титул в поединке с молодым и наглым Андре Брайтом по прозвищу «Фьючер», а после — отправиться на покой. Даже если вы не смотрели трейлер, то поймёте, что добром эта затея не кончится: Мэтти говорит жене, что любит, обещает после боя отвести её поужинать в шикарное место, а Фьючер трижды употребляет слово «роковой». Ты совершенно прав, зри...тель, даже не смотревший трейлер. Не отведёт в ресторан. Бертон побеждает по очкам и возвращается домой с чемпионским поясом и травмой головы с отложенными симптомами. Как истинный англичанин, он просит жену приготовить ему чашку чая, и только после этого теряет сознание. Из больницы Мэтти возвращается со шрамом на виске, частично потеряв координацию, утратив почти всю память и радикально сократив словарный запас. Слово «джорнимен», ни разу не прозвучавшее в фильме (видимо, подразумевается, что все и так его знают) — из боксёрского сленга. За ним прячется опытный боец, готовый принять вызов любого соперника. Нынешний соперник — королевских кровей: Его Величество Случай. Он ставит чемпиона в сложнейшее начальное положение: Мэтти не помнит ни дочь, ни жену, ни друзей, его базовый лексикон состоит из причмокивания, слова «Оу» и слова «Йе». Сначала кажется, что это история о (не)человеческом подвиге Эммы (в её роли Джоди Уиттакер), которая будет тащить мужа на хрупких плечиках — буквально и фигурально. Но инстинкт само- и дочкосохранения берёт верх. Мэтти становится опасен. Он утрачивает высшие эмоции, перейдя в скотский режим голоден — не голоден, приятно — неприятно, мешает — не мешает. Эмма готова выносить и это, но вместо любви и эмпатии из глубин раненного мозга Мэтти поднимается что-то страшное и жестокое. Взрослый мужчина с нравственными установками двухлетнего ребёнка и кулаками чемпиона мира по боксу. Эмма уходит и ждёт возвращения своего настоящего мужа дистанционно, не давая нам возможности понять, было ли страшное всегда частью Мэтти, или просто перемкнули провода, и куда это всё могло привести. Консидайн-сценарист и Консидайн-режиссёр не позволяют себе идти по скользкой дорожке в мрачные глубины, оставляя их для таких экспертов по насилию, как Ханеке или Триер, для таких, на которых мы смотрим со смесью отвращения, ужаса и восторга. Консидайн-сценарист и Консидайн-режиссёр бросают Мэтти (в его роли Консидайн-актёр) в чёрные воды, но дают выплыть, не достигнув дна, буквально и фигурально. Даже дистанционно, через телефон, супругам Бертон удаётся создать самый эмоциональный эпизод фильма, в котором Мэтти лихорадочно, мучительно и слезливо пытается вспомнить «что-то ещё, что-то ещё, что-то ещё» в таком важном, тщательно подготовленном и трепетно ожидаемом им разговоре. Остаётся только догадываться, какой силы эмоции мог бы испытать зритель, если бы Эмма осталась в доме. Но не осталась, и заботу о Мэтти берут на себя друзья по боксу, сначала струсившие, но осторожно вернувшиеся. Преодоление, обязательное для каждой спортивной драмы, даже авторской, свелось к преодоление разрыва между примитивном и простым, между животным и начальным человеческим, а дальше уже любовь сама преодолеет. Консидайн-сценарист двигает события довольно быстро, что контрастирует с медленными сценами Консидайна-режиссёра, взрывающимися резкими флешбеками, вспыхивающими в мозгу Мэтти. Хотелось верить, что автор мощного «Тираннозавра» после дебютных упрощений (была даже фотография жены с дочкой перед боем) не вернётся к штампам. Но у спортивной драмы свои законы — в финале мы даже услышим Речь и Аплодисменты. Допускаю, что Консидайн достаточно язвителен и имел в виду — смотрите, в фильмах о преодолении мы можем использовать сколь угодно простую речь. Но это не точно. «Знаешь, кто настоящий король? — говорит Ричи, друг и тренер. — Мохаммед Али. Потому что он не только боксёр». Настоящий фильм не может быть только о боксе (который я активно не люблю), и «Вызов» — не исключение. Несмотря на сомнительные приёмы в завязке и спорную концовку — то ли Пэдди решил потрафить массовому зрителю, то ли было жаль обижать красивую и добрую Эмму — история вышла несомненно человеческой и нервной. Это всего второй фильм Консидайна — то ли ещё будет.Скрыть