Больше, чем секс
Ждала сериал с интересом. Интерес номер один — Хелен Миррен. Некоронованная императрица от кинематографа всего в третий раз примеряет образ монаршей особы, но кажется, что играет она его всю жизнь. Любопытство подогревалось и (не сочтите за бестактность) возрастом актрисы, ведь перевоплотиться в персонаж, который старее, куда легче, чем выглядеть вдвое моложе, чем ты есть. Но Хелен делает невозможное. Она влюбляется в свою Екатерину, которая «ни дня не могла прожить без любви», такую противоречивую, что зрителю ничего не остается, как влюбляться в нее вместе, ловить каждую смену лица, черточку и морщинку и восхищаться, будто перед тобой настоящая императрица. И такое понятие как возраст куда-то улетучивается. Есть воплощение стати (разговоры с Паниным и сыном), юмора (костюмированный бал с переодеванием), умения посмеяться над собой (первое приглашение Потемкина в ближайший круг), ярости (визит немецких послов), разочарование в фаворитах («скажи что-нибудь разумное?»), эмпатии (протягивает руку Потемкину с выбитым глазом), тотального недоверия и отречение от убеждений молодости (сжигание книг) и смерти. По мне, так Филип Мартин, Хелен Миррен и Найджел Уильямс создали шедевральную сцену смерти в искусстве исторических мини-сериалов. Она одна воплощает в себе всю суть имперского правления, в котором нет места для любви, только скелеты обезображенного детства, грязные сплетни и стертые из истории свершения и заслуги. Подобную правду жизни сможет растопить только проявление великой любви и как правильно, как точно закрывают создатели «Екатерины Великой» сцену (подмостки), с легким интеллигентным твистом, и от этого радуешься, что смотришь художественное произведение, а не читаешь сухую диссертацию по истории.
И плавно мы подходим к интересу номер два — это сама история. История нашей страны. О которой (стыд и срам) не снимают подобных лент в нашей стране. С любовью и гордостью. Я удивляюсь тому, откуда у англичан, которые всю нашу совместную историю слыли непреклонными русофобами, столько этих качеств. Да, я помню такое высказывание, что лучшими Шерлоком Холмсом и Гамлетом были советские Ливанов и Смоктуновский, зато англичане ставили лучшие пьесы Чехова. Взгляд иностранца свеж, незамылен и вскрывает тайные оригинальности. Но это все литература, художественные произведения. Хотя «Екатерину Великую» тоже можно назвать литературным персонажем. Этого не указано в титрах, но мне кажется, что Найджел Уильямс, сценарист «Екатерины Великой» опирался на книгу лауреата Пулитцеровской премии Роберта Мэсси. Все четыре серии Екатерина действует как историческая фигура, но художественный персонаж выглядывает из нее, когда она рассказывает Потемкину о сексуальной болезни Петра III. Она говорит это не как женщина, живущая в XVIII веке, а как научный специалист века XXI. Благо эта промашка выглядывает единожды, да и ее можно стереть из памяти отличной сценой обнаружения книги Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву» без какого-либо упоминания об имени автора, названии произведения и их дальнейшей судьбе. Как будто произошел разлом, и я на мгновение оказалась в прошлом. Браво.
И третий интерес — это, конечно же, исторический фон (язык не поворачивается назвать это декорациями) — царский Санкт-Петербург — Петергоф и Царское Село, Юсуповский дворец и Гатчина. Узнавая их в кадре по опыту туриста, в следующий раз я взгляну на них по новому. Так, прогуливаясь по Камероновой галереи, теперь я буду знать, что здесь гуляла сама Хелен Миррен в образе Великой Екатерины. И разве это тщеславие? Нет. Это доказательство того, что все мы пылинки на солнечном свету чьей-то большой истории.
P.S. Джейсон Кларк и Джина МакКи зажигают, рейтинг оправдан, показать детям на уроках истории не получится. Что ж, продолжим слушать мифы о «потемкинских деревнях».
Больше, чем секс Ждала сериал с интересом. Интерес номер один — Хелен Миррен. Некоронованная императрица от кинематографа всего в третий раз примеряет образ монаршей особы, но кажется, что играет она его всю жизнь. Любопытство подогревалось и (не сочтите за бестактность) возрастом актрисы, ведь перевоплотиться в персонаж, который старее, куда легче, чем выглядеть вдвое моложе, чем ты есть. Но Хелен делает невозможное. Она влюбляется в свою Екатерину, которая «ни дня не могла прожить без любви», такую противоречивую, что зрителю ничего не ост