" Еще до просмотра можно было предположить, что новая документальная лента о Геннадии Рождественском (режиссер А. Марутян) - это по жанру апология великого музыканта. На деле зрители увидели в фильме не памятник, а живого человека, не устающего размышлять о том, что есть музыка, что есть его профессия и призвание... Уже с первых кадров, когда герой фильма еще только усаживается на дачной качалке-диванчике, расспрашивая у изготовившихся снимать его телевизионщиков, так ли он сел, как ему себя вести - будто есть камера или будто ее нет, мы невольно покупаемся на эту непосредственность и проникаемся доверием к этому человеку... Единственная тема фильма - Рождественский и музыка. Ничем похожим на просветительство, на посвящение в тайны профессии, на изложение творческого кредо Рождественский в фильме не занимается - не хочет и не пытается. Он просто делится мыслями, рассказывает о каких-то случаях из своей практики: из этого и открывается, какая это уникальная (для каждого дирижера по-своему) профессия, какой самоотдачи, человеческого такта, властной воли она требует. Причем воля и такт - понятия вовсе не взаимоисключающие: музыкант должен подчиниться дирижеру, не чувствуя над собой насилия, как свободный сотворец. Говорит Рождественский обо всем этом с покоряющим юмором: чего стоит один только эпизод о работе с эстонским оркестром! Ему никак не удавалось увидеть упертые в смычок глаза виолончелистки, и в итоге сам он, дирижируя, улегся на пол. "Лучше б не ложился" - с непередаваемо сокрушенной улыбкой завершает он этот сюжет; не стоит верить расхожему мнению "нет плохих оркестров - есть плохие дирижеры". Самого себя Рождественский называет человеком прошлого века. Он сохранил в себе "устаревшие"музыкальные привязанности, вроде Чайковского и Рахманинова, не спешит гнаться за новыми модами: он все так же верен себе..." - фрагменты статьи Александра Липкова ("Известия", 15.11.2002)
