Глаза без лица. Все комментарии

«Глаза без лица» сыграл важную роль в истории фильмов ужасов. Стал источником вдохновения, знаменитых режиссеров. Открыл эпоху натурализма в фильмах ужасов. Думаю, глупо будет изображать из себя (как некоторые рецензенты) — интеллектуала, ценителя или попросту ретрофила. В свои годы, фильм был прорывом. В большинстве из-за натурализма, который становился причиной, по которой людям в кинозалах становилось плохо. Сегодняшний зритель, не сможет выжать из этого фильма, почти ничего. «Глаза без лица» не смог, по моему мнению, пройти проверку ...временем. Из крупных минусов: довольно неудачный выбор монтажа. Мне казалось что половину фильма я наблюдал только за ходьбой доктора Женессье. Много экранного времени заняла сцена, в которой: доктор Женессье, преодолевает свой путь по многочисленным лестничным пролетам в комнату Кристиан. Также, остаются непонятными некоторые поступки и их мотивы, у нескольких персонажей. Итого: Время этого фильма прошло (в пример «Психо», не смотря на всю свою проженность современными ужастиками, ты все ровно ощущаешь саспенс и напряжение). Думаю просмотр важен для тех кто интересуется лентами, повлиявшими на жанр ужасов. Также для обычных ценителей киноклассики ужасов. И наконец людям с огромной фантазией которые смогут: сами себя напугать и сами же нагнать на себя саспенса. Остальные вряд ли останутся в восторге. А как аналог можно посмотреть ленту «Кожа, в которой я живу» 5 из 10Скрыть

Деревья, деревья, деревья… Между ними рыщет мощная Алида Валли с самым дьявольским выражением лица, какое мне довелось встретить в кинематографе. Удивительно после этой работы и «Суспирии» видеть ее в «Третьем человеке». Совершенно разные воплощения одной женщины. Как будто после сорока она стала другим человеком. Для сравнения вспомню нескольких голливудских актрис, которые также стали сниматься в фильмах ужасов на старость лет (Дэвис, Кроуфорд, Гарнер), но они всегда оставались теми же актрисами, играющими определенную роль. В Валли же будто ...вселился сам дьявол. Если бы я была маленькой девочкой, Алида тут же стала первым моим ночным кошмаром. «Глаза без лица» я смотрела во второй раз. Случилось это на днях. Промежуток с первым составил где-то три года и могу сказать, что фильм не растерял своих лучших сторон. Даже открыл для меня новые. А не всем фильмам такое под силу — впечатлить спустя время и заиграть новыми красками. Он сам — как выдержанное вино. Франжу не передергивает, не истерит понапрасну, а скупые, почти мертвенные, движения героев разбавляет леденящими кровь всплесками эмоций. Клан Брассера — Валли — Скоб больше похож на секту, во главе которой стоит как черная гора — мессия, сбоку припадает на колени безумная фанатичка, а на алтаре возлежит фарфоровая мученица. Франжу словно рвет пленку, когда холодную расчетливость Валли рушит одним мощным движением сбитых рук, когда она пытается показать Брассеру, что скрывается под ее перламутровым ожерельем. Такой интимный жест сбивает с ног, но дальше не во что не воплощается. Этот жест как агония. Но в представлении автора довольно ироничная. Героиня Валли тут же из собранной мадам превращается в страстную любовницу, и этот так смешно, что просто гениально. Второй подобный жест принадлежит так же представительнице женского пола. Той самой фарфоровой Кристиан. Незадолго до развязки она смотрит на возможную жертву, сидя на кушетке. И сложив по ангельски ручки, так кивает из стороны в сторону головой, что подобному кивку обзавидовалась сама Литвинова. Это неземное существо осознало, что так продолжаться больше не может. Ее выбор лежит за гранью «добра и зла». Здесь, это право на смерть — как право быть собой. Она не хочет быть ни куклой с новым лицом, ни кроликом для экспериментов. Спасение девушки — это не жалость к жертве (Кристиан прекрасно знала, что делал ее отец и до последней жертвы, но никак не останавливала его). Для этого жеста нужно отыскать в себе огромную силу воли — распрощаться с надеждами на новую старую (любовная привязанность к молодому врачу) жизнь. Концовка «Глаз без лица» звучит как наставление в трудном искусстве быть собой. И снова деревья, деревья, деревья… Самые поэтичные из тех, что мне довелось встретить в кинематографе.Скрыть