Голубь сидел на ветке, размышляя о бытии

Что можно было ожидать от фильма с таким названием? Вопрос весьма риторический. Чуть меньше двух часов неспешных (нордических), разноплановых, тусклых (практически черно-белых) и коротких зарисовок, сменяющих друг друга. И о чем они все? О бытии, конечно же. В декорациях неопределенной страны (в которой легко угадывается Швеция) люди, похожие больше на ожившие трупы, попадают в разные (комические или трагические) ситуации. И сразу стоит сказать, что фильм далеко не для всех! При мне из маленького зала кинотеатра вышло человек 6—7.... Остались только самые стойкие или самые ленивые. Фильм снят шведским режиссером и это накладывает свой отпечаток на стилистику, но не надо думать, что кино про них. Оно про всех Homo sapiens. Местами «Голубь…» заставлял смеяться, иногда хорошенько задуматься, но это и не комедия, и не драма, а философские размышления режиссера, замаскированные под рекламные ролики, после просмотра которых у вас непременно появиться жгучее желание поразмышлять о жизни.Скрыть

Голубь, который сидит на ветке и размышляет о бытии. Голубь, который равнодушно следит за происходящим и не думает вмешаться. И камера таким же бесстрастным наблюдателем следит за героями. Не любит их, не сочувствует — просто фиксирует события. Два коммивояжера-неудачника, продающие вампирские зубы и маску дядюшки. Два неудавшихся коммерсанта, проходящих через весь фильм и с абсолютно унылым выражением лица объясняющих всем «Мы хотим, чтобы людям было весело». Индустрия развлечений с отсутствием чувства юмора. Маски, которые впору... не продавать, а забирать у людей, потому что все они — в масках. «Я рад(а), что у тебя все хорошо», — говорят разные герои, с комом в горле, с равнодушием, с пистолетом у виска. Но нет в них этой радости. Есть просто необходимость что-то сказать, отреагировать на слова абонента на том конце провода. Короткие отрывки из жизни людей. Зарисовки-анекдоты. Карл XII, который по дороге на полтавскую битву заезжает в обычный бар на окраине. Учитель фламенко, безнадежно влюбленная в молодого ученика. Все это на фоне урбанистических пейзажей Швеции, до боли похожих на средний российский облцентр. Сюрреалистический грим — белые лица и кисти рук. Неспешность, поэтика, размышления. И смыслы, и цитаты, и отсылки к реальным событиям. И главный вопрос «Разве это правильно: использовать людей ради собственного удовольствия?» Шедевральный фильм, который оставляет долгое послевкусие. Еще несколько дней после просмотра продолжаешь осмысливать его, смаковать отдельные сцены, словно перекатывая их на языке, и так и эдак пытаясь распробовать вкус. P.S. После просмотра ушла гуглить «Болиден» 10 из 10Скрыть

Рой Андерссон — один из самых самобытных современных режиссёров. Достаточно посмотреть буквально пару секунд на экран, чтобы определить детище шведского классика. Его ленты — это длинные и статичные общие планы, строго построенные и напоминающие скорее какие-нибудь бытовые картины XIX века (неспроста Андерссон называет свои самым любимым художником Илью Репина). Фильмы Андерссона состоят из небольших эпизодов, похожих на анекдоты, объединенных общими персонажами. В его мире обитают карикатурные персонажи в нелепых костюмах и с при...чудливым гримом. Они молчаливы, малоподвижны и пришли как будто бы из книг Гоголя, Салтыкова-Щедрина и Достоевского. Картины Андерссона отдают легким оттенком меланхолии и сплошь наполнены чёрным юмором. Но юмор этот ненавязчив, он имеет определенно интеллигентные повадки, он минималистичен, впрочем, как и всё в фильмах шведа. «Голубь сидел на ветке» — пример классического Роя Андерссона. За него режиссёр получил «Золотого льва» в Венеции, и это, по сути, первая крупная награда в карьере 72-летнего автора. «Голубь» — эта история двух коммивояжёров-неудачников, которые пытаются впихнуть свои некому ненужные товары для того, чтобы, как они сами выражаются, сделать людей счастливыми. Но так уж выходит, что ни эти вещи, ни их обладатели не могут осчастливить ни других, ни самих себя. А окружающая действительность и вправду нуждается в счастье, доброте, понимании. «Всё хорошо» — фраза, которую говорят все персонажи фильма по телефону и которая полностью не соответствует реальности. Это понимают и сами персонажи. Куда не посмотри, кругом все одиноки, неудовлетворенны, печальны. Окружающая действительность мрачна и угрюма. И абсолютно не важно, какой сегодня день — среда или четверг. Хаос творится и без этого в сердцах людей. Не важно, будущее ли это, прошлое или настоящее, 1943 год или времена Карла XII. Что есть человек? Этот вопрос ставит перед зрителями Андерссон своей трилогией, завершающей частью которой является «Голубь». Человек и жалок и велик, и смешен и достоин уважения. А голубь всё сидит и сидит на ветке, размышляя о бытии… 9 из 10Скрыть

Прежде всего, первое, что бросается в этом фильме в глаза — это его странное и непривычное для слуха название. Сам Рой Андерссон в своем интервью говорил о том, что он его придумал, когда наблюдал схожую картину из окна своего дома (здесь же имеется в виду и непосредственная отсылка к картине Питера Брейгеля Старшего «Охотники на снегу»). Так или иначе, «Голубь…» является заключительной частью трилогии, в которую входят такие фильмы, как «Песни со второго этажа» и «Ты живущий», завоевавшие в свое время одобрение кинокритиков и став...шие визитной карточкой шведского кинорежиссера. Основная проблематика, поднимающаяся режиссером в этой картине, — отчуждение и отсутствие в человеке эмпатии. При этом «Голубь…», несмотря на намеренную, подчеркнутую минималистичность, получился удивительно многогранным фильмом. Вышло так, что в картине, по сути не имеющей четкого сюжета, главных героев и какого-либо развития, мы легко угадываем себя и нашу современность. И интересно, в связи с этим, проследить за тем, какими средствами художественной выразительности пользовался Рой Андерссон для того, чтобы добиться такого результата. «Голубь…» холоден, сер и адинамичен. Действие в нем словно специально, принудительно замедляется, чтобы позволить зрителю полностью погрузиться в созданный режиссером мир. Такой эффект, как это ни парадоксально, достигается за счет непритязательной актерской игры, странных монологов героев и постоянной смены декораций (большинство эпизодов Рой Андерссон снимал в отстроенных для этого павильонах). При этом удивительно то, как постоянная смена плана, заставляет зрителя находиться в тонусе и быть внимательным к деталям и все это, казалось бы, при отсутствии действия. Находясь на грани «фола» и превращая свой фильм в некую фантасмагорию, Рой Андерссон, с одной стороны, показывает выдуманный мир, где в кафе может заехать Карл XII, а с другой, совершенно привычный, в котором люди за фразой: «У меня все хорошо», скрывают свои чувства. Стоит также отметить и то, что «Голубь…» — это фильм, построенный из нескольких киноновелл (скетчей), место действия которых разворачивается в некой западноевропейской стране. Смесь трагического и комического, все же, жанр этой ленты определяется, как черная комедия, придает фильму определенную красоту и шарм. Что уж говорить, если главные герои произведения — это два неврастеничных человека, которые с грустными лицами пытаются продать устаревшие товары для развлечения (мешочек «со смехом», пугающую маску и «вампирские зубы»), постоянно повторяя: «Мы хотим, чтобы людям было смешно» (еще одна фраза, которая звучит лейтмотивом на протяжении всего произведения). «Голубь сидел на ветке, размышляя о бытии», пожалуй, на сегодня является одной из самых популярных картин Роя Андерссона. В 2014 году за эту ленту режиссер получил наивысший приз Венецианского фестиваля «Золотого льва». Структура «Голубя…» весьма необычна, а о жанровой составляющей, смеси черной трагикомедии и артхаусной, почти театрализованной постановки, можно долго спорить. Однако одного у Роя Андерссона не отнять — это его сугубо индивидуальную, комическую и в чем-то меланхолическую манеру повествования о мире, в котором мы все сегодня живем.Скрыть

Поскольку в свое время мне хватило терпения посмотреть две предыдущие картины знаменитой трилогии, решил потратить еще полтора часа на ее завершающее полотно, тем более носящее такое заманчивое название. В конце концов Рой выпускает свои фильмы не так часто, точнее аккуратно раз в семь лет. Очевидно именно столько времени нужно неторопливому шведу, чтобы накопить материала для набора еще не показанных миру абстрактно-бытовых зарисовок из жизни горячих шведских граждан, а зрителю порядком забыть о содержании предыдущих серий. И если... говорить о поисках сути бытия человеческого, то очевидно нужно трактовать работу (работы) Андерсона как демонстрацию того, что мы заменяем эти самые поиски копанием в навозной куче. Что физиологическая основа довлеет над духовной: бороться за еду, есть, гадить, а на досуге искать какой же сокровенный смысл заложен в этих действиях. А проще: смысл в том, что мы существуем; но только ли для того, чтобы жрать, пить и гадить или еще открыть в себе духовное начало? В этом мире все мы в одной лодке, но в слепоте своей пытаемся грести кто куда попало и как придется, не замечая соседей, если нам не требуется от них чего-то конкретного. И фраза «надеюсь, у вас всё хорошо» давно превратилась в стандартный вопрос, который задают больше из вежливости, чем из действительного желания узнать о том, что же происходит с человеком на самом деле. Только парадокс восприятия подобного кино в том, что неискушенный интеллектуальными фильмами зритель, особенно позарившись на заявленный в прокате жанр «комедия», в первую очередь увидит здесь тоскливые рассказы о быте, а вовсе не о бытие; и вряд ли даже пять часов трилогии способны высечь в его сознании мысль-искру о том, что в его существовании чего-то не хватает. Зрителю же, к подобному кино подготовленному, основной идейный посыл трилогии, полагаю, становится понятным еще в первой части и тратить столько времени за наблюдением статичной его художественной реализации не слишком интересно. Безусловно, цветовое решение картины тщательно проработано и старательно сведено к единой, колористически ограниченной, гамме. Не менее тщательно выбраны ракурсы и планы съемки, всегда сохраняющие пространственную перспективу, однако не приглашающие зрителя войти внутрь, а оставляющие его на пороге. В картине принципиально отсутствуют крупные планы, что в добавок намеренно усилено исключительно статичным положением камеры во всех сценах. Мы всё время наблюдаем происходящее, а не участвуем в нем. В целом, режиссер показывает нам действие с позиции того самого голубя, что сидит в сторонке, безучастный к возне людской, что, соответствует представлению о человечестве, погруженном в майю (философский термин из индуизма; дословно «иллюзия»). Концепция в общем достаточно понятная, но ее визуализация весьма утомительна. Непроизвольно напрягаешь зрение, пытаясь разглядеть что же там на лицах героев. Раздражает как чтение очень мелкого текста, который невозможно увеличить. Приятно оживляют картину сцены с Карлом XII-ым и его войском в кафе. Но гораздо важнее то, что в этот раз Андерсон не ограничился только демонстрацией унылой духовной спячки людей, но и показал к чему она приводит, вставив в повествование иллюстрацию циничной жестокости человеческой. Странно только, что довольно абстрактная эта сцена вызывает такой шок у невинного зрителя. Сцена безусловно мрачная, но… Дамы и господа, неужели вы уже забыли о том, что еще в середине ХХ века в центре просвещенной Европы из трупов замученных людей варили мыло, из кожи делали дизайнерские дамские сумочки (ценилась кожа с татуировками), а костная мука шла на удобрения!? А профессор Шпаннер, организатор опытов по варке человеческого мыла, после 45-го как ни в чем не бывало преподавал медицину в Кёльнском университете? Надеюсь, с памятью у вас всё хорошо… 6 из 10Скрыть

Фильм вызвал целый спектр эмоций, от смеха над ситуациями, в которые попадают неказистые герои и восхищения эстетикой оживших картин, до ужаса при виде огромного крутящегося цилиндра в финале, в котором шведские солдаты сжигают живьем пленных. Повсюду гротеск: пустые грязно-белые и мутновато-зеленые убогие интерьеры (насмешка над модным ныне скандинавским стилем?), в которых обитают герои всех эпох с выбеленными как у мимов лицами, застывшая в веках рутина, в которой один день неотличим от другого, и все лица выражают общую остутствую...щую эмоцию. Здорово увидеть сегодня кино, которое создано в соответствии с какой-то своей только ему присущей поэтикой и драматургией, и заставляет зрителя говорить на своем языке, уводя от привычных штампов. Что любопытно, фильм напрочь лишен крупных и даже средних планов, и смотреть его можно только, сидя близко к экрану, иначе ничего не разглядеть, как на последених рядах в зрительном зале театра. Статичная манера съемок, в которой кадр равен сцене (критики сосчитали, что их 39), и герои, закапывающие чувства глубоко в себя (или напрочь их лишенные) вызвали у меня ассоциации со скандальным фильмом Ульриха Зайдля «В подвале». Но у Андерссона все интереснее, глубже, неожиданней и почти никакого секса. Заслуженный «Золотой лев» Венецианского кинофестиваля.Скрыть