Родители — убиты.
Дом — разорен.
Слезы — высохли.
Кровь — вскипает.
В тот миг, когда дотоле спокойная и налаженная жизнь улетает с неистовой скоростью в ад, унося с собой в своем пыльном вихре и прошлое, и настоящее, в тот горький от неистовой боли миг, когда смерть воцаряется в уютных комнатах родного дома, ударяя в нос смрадом сожженной плоти, хочется лишь одного — возмездия. Без границ, без правил, без рамок, без сдержанности — мести, которая искупит причиненные страдания. Несовершеннолетняя девочка Сава, чьи родные были жестоко убиты мафией, встает на эту кровавую тропу вендетты, даже не догадываясь какие темные стороны собственной сущности и окружающих людей ей откроются.
В отношении адаптированного под сугубо американские условия ставшего скандальным даже в родной Японии аниме 1998 года «Кайт — девочка-убийца Ясуоми Уметсу более всего подходит, как его главная характеризационная черта, слово «стерильный». Избавившись от выразительно развратного горно-хентая и эксплицитной эрогуро-набивки эпатажного мультипликационного оригинала, фильм «Кайт» 2014 года, ставший для известного южноафриканского режиссера и сценариста Ральфа Зимана его четвертой по счету полнометражной киноработой и первой дебютной на раздольно-коммерческих просторах Голливудщины, даже в полном отрыве от оригинального брутального аниме-контекста ничуть не воспринимается как по-настоящему самобытное и оригинальное зрелище, представляя из себя на выходе пресный, отдающий гнилым душком бэмувишности, боевичок, переосмысливший аниме не просто неудачно, а откровенно паршиво.
Без творческого огонька и кинематографического задора, лишь облачившись, и то далеко не сразу, между прочим, в дико бесстыжие рясы визуальной кислотной галлюциногенности, без садистической самоуверенности делающей зрителям неизобретательную строжку глаза, и вульгарной сентиментальщины, придающей образам что антагонистов, что протагонистов в «Кайт» тривиальный привкус мыльнооперных гипертрофированных страданий, которых на поверку оказывается намного больше, чем бодрого экшена и кровопускательного насилия, Ральф Зиман превращает беспощадную в своей жестокости и аморальности историю мести безвинной девчушки Савы, взрощенной с чрезвычайным успехом своим извращенным наставником в отпетую и отдефлорированную во все места маньячку, в банальный трехдолларовый фильм третьей категории, лишенный внятного развития центральных характеров, неожиданных сюжетных поворотов(все по олдскулу — тупо-прямолинейно, но совсем не по хардкору и не эрогенно-эрогированно) и качественного режиссерского наполнения.
Попытка сыграть в антиутопию, сменив поочередно очевидные и видимые на брутальной поверхности оригинала морально-этические акценты(точнее, их полное отсутствие) и переместив время действия в недалекое мутное будущее, а изысканную красочную и нечеловечески жестокую Японию Уметсу превратив в суррогатно-ублюдочный маргинальный Йоханнесбург, родной для Зимана город, в котором он пять лет назад наваял свой мощный по драматизму гангстерский философский триллер «Иерусалим», который, впрочем, дешифруется в «Кайт» не с первого просмотра, проваливается буквально сразу, ибо за новым концептом не лежит ничего, что бы смогло по-настоящему увлечь и привлечь к фильму Зимана как поклонников оригинального аниме, так и простых, рядовых в своей серой среднестатистичности, зрителей, ждущих с голода не столько хлеба, сколь зрелищ, зрелищ и еще раз зрелищ. Но ими «Кайт» оказывается небогат, так и не сумев определиться с собственной жанровой ориентацией и перманентно балансирующий между унылым бескровным трэшем, мелодраматическим триллером и в меру сочным, но не за счет клюквенных бань, боевиком. Жанровая эклектика превращает фильм Ральфа Зимана — определенно талантливого, но пока что все еще перспективного режиссера — в бессвязный постмодернистский коллаж из картонных образов и мимишной кукольной реальности, с приставками «квази» и «псевдо». Новый концепт, предложенный режиссером, но толком не разжеванный до состояния кровавого пюре, оказывается совершенно не продуман, художественно рванен и без четких контуров; оригинальность фильма оказывается насквозь фальшивой, искусственной, нарочито театрализованной, но, увы, без спасительного гротеска или искупительного черного юмора. Определенно тут не хватает мистера Q & T.
Родители — убиты. Дом — разорен. Слезы — высохли. Кровь — вскипает. В тот миг, когда дотоле спокойная и налаженная жизнь улетает с неистовой скоростью в ад, унося с собой в своем пыльном вихре и прошлое, и настоящее, в тот горький от неистовой боли миг, когда смерть воцаряется в уютных комнатах родного дома, ударяя в нос смрадом сожженной плоти, хочется лишь одного — возмездия. Без границ, без правил, без рамок, без сдержанности — мести, которая искупит причиненные страдания. Несовершеннолетняя девочка Сава, чьи родные были жестоко уб