Дефицит в Голливуде на хорошие сценарии и кризис оригинального кинематографического языка послужили резким толчком к осмыслению собственного кинематографического наследия. Возвращение к истокам получилось палкой о двух концах. С одной стороны мы имеем попытки поиска нового не только в основательно забытом старом (как у Родригеса с Тарантино в их «Grindhouse»), но и возможность воскрешения эстетики Золотого века Голливуда и фильмов-нуар, где в качестве романистов, сценаристов и режиссеров царствовали Рэймонд Чандлер, Дэшил Хэмметт, Альфред Хичкок, Орсон Уэллс. А вот с другой… Зачастую это неумелые поделки, призванные сыграть на том самом nostalgie, прилежное копирование форм без привнесения какой-либо новизны. Кроме того и обхождение с самой формой порой бывает далеко не самым бережным. Но случаются просто-таки счастливые исключения, одним из которых и стал фильм Стивена Содеберга «Хороший немец».
1945 год. В послевоенный Берлин на Потсдамскую конференцию приезжает американский военный журналист Джейкоб Гейсмер (Джордж Клуни). С Берлином у него связано очень многое, а самое главное — здесь в начале войны он оставил свою любовницу Лену Брандт (Кейт Бланшетт). Берлин поделен на «территории» стран-союзников, и перемещения по нему иногда сопряжены с риском для жизни. Но, тем не менее, прикрепленный к Джейку водитель Талли (Тоби Макгуайр) умудряется заварить такую вязкую детективно-политическую кашу, что в нее оказываются втянутыми не только Джейк и Лена, но и командования Берлинских территорий. А у Лены за время войны накопилось множество секретов.
Стивен Содеберг — один из немногих голливудских режиссеров, который умудряется увязывать мейнстрим с собственным авторским стилем, несмотря на то, что фильмы у него получаются довольно разноплановые. Достаточно сопоставить и сравнить «Секс, ложь и видео» с «Эрин Брокович» и «Солярисом», и уж тем более с сагой про друзей Оушена и «Супер Майком». Главное, что отличает фильмы Содеберга — наличие интриги с правильно выбранной точкой кульминации, драматизм сюжета и прекрасные актерские работы. В общем Содеберг следует от жанра к жанру ничуть не теряя при этом в режиссерском ремесле и умело используя предыдущий опыт.
«Хорошего немца» Содеберг «закрутил» достаточно точно следуя стилистике фильмов-нуар: черно-белая, местами размытая картинка, работа камеры со светом (выхватывание ярким пятном деталей из темноты), детективный сюжет с обязательной женщиной-вамп и главным героем, расследующим преступление, ракурсы героев и крупные планы, полные эмоционального драматизма. Но при этом Содеберг сознательно уходит от полной кальки привнеся в фильм некоторые элементы, которые отнюдь не портят эту попытку игры в ретро, а наоборот, в данном конкретном случае создают его собственное авторское кино. Ведь ретро-детектив «Хороший немец» вышел из-под пера романиста Джозефа Конэна непосредственно в год экранизации и Содеберг вполне мог создать из него крупнобюджетный красочный блокбастер на военную тему в духе «Спасения рядового Райна» или «Перл Харбора». Но не создал.
В явные плюсы фильму, помимо блестящей режиссерской работы, стоит занести и нешаблонное восприятие послевоенной ситуации. В фильме нет откровенно плохих или откровенно хороших героев. Пожалуй кроме самого Джейка Гейсмера, который, ведомый любовью к женщине и к истине берется за расследование убийства, которое никто кроме него и расследовать не хочет. Выбор сюжета и отличает «Хорошего немца» от фильмов-нуар и военных драм 40-х и 50-х годов. Содеберг пытается показать драму людей, жизни которых покалечила война. И лейтмотивом ко всему фильму звучит финальная фраза Лены Брандт: «Все, чтобы выжить!» Детективная составляющая фильма неожиданно становится фоном, на котором разворачивается военная драма о плохих и хороших людях разных наций — американцах, британцах, русских и немцах. Нет плохих и хороших наций, есть плохие и хорошие люди. Старо? Возможно. Но зато правдиво.
Что еще понравилось? Не только цитатность многочисленных фильмов-нуар, но и очередное (кажется без этого фильма никуда!) обыгрывание концовки главной драмы-мелодрамы о войне — «Касабланки». Кустурица сделал это смешно, в анимационном «Рататуе» по-доброму поиронизировали, в «Горячих головах 2» поиздевались, а Содеберг, практически воссоздав финал «Касабланки», свою финальную сцену обыграл в мрачно-жестких тонах, вместо плюса и многоточия поставив могократные минусы и жирный восклицательный знак. «Касабланка» для «Хорошего немца» вообще эдакий скрытый фон (схожесть сюжетов, мотивации поступков, драматический накал), а о его наличии говорит оформление постеров. Можете сравнить сами.
Актерский состав великолепен и каждый из участников отыгрывает свою партию на все 100%. Но… На мой субъективный взгляд в этом актерском ансамбле присутствует небольшая разбалансировка. В зависимости от эпизодов Клуни и Бланшетт то дополняют друг друга, то неожиданно начинают играть каждый на своей скрипке. В их отношениях, подразумевающих большую страсть этой самой страсти и не хватает. И дело здесь не в том, что следуя канонам фильмов-нуар и экранной нравственности фильмов 50-х Содеберг не посмел реалистично отобразить страстное влечение героев (в совместных эпизодах с героями Макгуайра и Бланшетт он допустил гораздо больше натурализма), скорее всего он слукавил и пожертвовал вышеупомянутой страстностью в угоду экранной картинке (эпизод с поцелуем Гейсмара и Лены выполнен в лучших традициях эстетики Золотого века — с запрокидыванием головы героини, склонением героя, меркнущий свет). Наверное поэтому сама концовка, как мне кажется, в эмоциональном плане оказалась немного смазанной, и Бланшетт переиграла Клуни благодаря тексту. Поистине незабываемое впечатление произвел трехсерийный «человек-паук» Тоби Макгуайр. Сменив красно-синий костюмчик на военную форму, он создал очень яркий образ очаровательного пройдохи-подлеца Патрика Талли, ставшего едва ли не самым приближенным к реальной действительности персонажем «Хорошего немца». Весьма неожиданно для положительного мальчика. Дополняет режиссерские находки и актерскую игру великолепная музыка Томаса Ньюмена, обрамляющая фильм медлительной и тяжелой канвой в нужных моментах способствующая накалу действия и затем переходящая в легкое ненавязчивое звучание.
Ну и немного об «игре в ретро» напоследок. Как было сказано в начале, кому-то это удается блестяще, кому-то хуже. Содеберг, взяв за основу современный роман, сознательно выбрал подобную стилистику повествования. «Секреты Лос-Анджелеса» («L.A. Confidential») Куртиса Хэнсона, по роману Джеймса Элроя, многократно обласкан критиками и эту похвалу многократно заслужил, став действительно искрометным зрелищем с четкой и динамичной детективной интригой, в отличии от Содеберга, в итоге на первый план выдвинувшего драму. Но сравнение двух великолепных работ будет неполным, если обойти вниманием еще одно творение по роману Элроя — «Черную орхидею» («Black Dahlia»). Да простят меня восторженные поклонники «Черной орхидеи» и Брайана де Пальмы, но как раз этот фильм и является прилизанной калькой стиля, с размыто-судорожным скучнейшим действием и неадекватной подборкой актеров.
Общий итог таков: «Хороший немец» стоит того, чтобы потратить на него кусочек своего бесценного времени. Хотя бы ради того, чтобы насладиться прекрасной игрой Кейт Бланшетт и удивиться плохишу Макгуайеру.
7 из 10
Дефицит в Голливуде на хорошие сценарии и кризис оригинального кинематографического языка послужили резким толчком к осмыслению собственного кинематографического наследия. Возвращение к истокам получилось палкой о двух концах. С одной стороны мы имеем попытки поиска нового не только в основательно забытом старом (как у Родригеса с Тарантино в их «Grindhouse»), но и возможность воскрешения эстетики Золотого века Голливуда и фильмов-нуар, где в качестве романистов, сценаристов и режиссеров царствовали Рэймонд Чандлер, Дэшил Хэмметт, Альфред Хичко