Конец тридцатых годов прошлого века. В Испании идет гражданская война. 12-летний Карлос после смерти отца попадает в приют Санта Лусии на попечение директрисы Кармен и профессора Касареса. Отец мальчика был мятежником, убитым в сражении против режима Франко. И хотя приют перегружен беспризорниками, директор школы с сочувствием принимает Карлоса. Карлос исследует страшные тайны школы и однажды встречается лицом к лицу с "тем, кто вздыхает". Загадочный призрак бродит по приюту, пытаясь о чем-то предостеречь живых... Эта сверхъестественная, странная и непредсказуемая история призрака - также и политическая аллегория для зверской войны, которая идет вне стен школы.
Как кажется, сформировалось мнение, что замечательный режиссер Гильермо дель Торо снимает либо страшные сказки о детях, оказавшихся во власти злых сил (неважно, воплощают ли их призраки или чудовища из классических мифов), либо не всегда удачное фэнтези с добавлением политики и штампов из общественной жизни (примером может послужить последний фильм мастера «Форма воды», в котором главной темой была дискриминация по половому и расовому признаку).
Известность дель Торо получил, конечно, задолго до набившей оскомину, расхваленной западной критикой «Формы воды». Главной его профессиональной удачей до сих пор принято считать т. н. «испанскую трилогию» (которая, к сожалению, по-прежнему не трилогия), посвященную событиям 1936—1944 гг. Второй фильм трилогии знают, как кажется, все: «Лабиринт фавна» заслужил в свое время несколько «Оскаров», в т. ч. за лучший фильм на иностранном языке, и шумно прошел по кинотеатрам, вводя в заблуждение родителей, которые отправляли своих детей на милую сказку, а получали страшный реализм с военными событиями и откровенным насилием в кадре.
Первый же фильм трилогии, «Хребет дьявола», к сожалению, известен только поклонникам данного режиссера. События «Хребта» никак не связаны с историей следующего фильма трилогии, а затрагивают гражданскую войну 1936—1939 гг., предположительно ее середину, когда еще силы интернационала противостояли фашистам в Каталонии.
Отец 12-летнего Карлоса ушел сражаться против фашистов, и родственники мальчика отправляют его в приют в какой-то глуши, где временно находятся дети других борцов за испанскую свободу. Приютом заведуют директриса Кармен, образованная и строгая женщина, лишившаяся ноги в какой-то из битв, и ее старый друг, профессор Касарес, тайно влюбленный в нее.
Юный Карлос, отзывчивый и вежливый (и очень любопытный, стоит отметить), вызывает у одних местных мальчиков симпатию, а у других — острую неприязнь. Отказывается принимать его, как своего, старший из мальчиков, Хайме. Хайме боятся, поскольку ходят слухи, что он убил другого мальчика, но доказательств тому нет, так как тело этого мальчика так и не было найдено.
Детективная линия об убитом Санти и его жестоком убийце, хоть и развивается плавно, не является главной в этом фильме. Как и в «Лабиринте фавна» (более сложном в плане проблематики), тут на первый план выступают страдания детей, поневоле оказавшихся в эпицентре военных событий. Дети войны, озлобленные или испуганные, не могут спрятаться от реальности, не имеют возможности попросить помощи; они беззащитны, потеряны — но пытаются дать бой, отвечая на взрослую жестокость собственною, не менее изощренной, жестокостью.
Ужас и отчаяние, невозможность убежать от жизни и спастись от насилия, неизбежность боли и несправедливость смерти — сильные и мощные темы «Хребта дьявола». Как ни жалко показанных на экране детей, фильм не оставляет им иллюзий. Никто из юных героев не избежит своей доли страдания, боли и страха.
Отличное начало столь оригинального испанского цикла.
Как кажется, сформировалось мнение, что замечательный режиссер Гильермо дель Торо снимает либо страшные сказки о детях, оказавшихся во власти злых сил (неважно, воплощают ли их призраки или чудовища из классических мифов), либо не всегда удачное фэнтези с добавлением политики и штампов из общественной жизни (примером может послужить последний фильм мастера «Форма воды», в котором главной темой была дискриминация по половому и расовому признаку). Известность дель Торо получил, конечно, задолго до набившей оскомину, расхваленной зап