«Комиссар» — вероятно, самый легендарный фильм советского кинематографа. Несмотря на почти лукавое название, рифмующееся с насквозь советскими «Коммунистом» и «Председателем», вопросов, отчего фильм пролежал на полке двадцать лет, а его создатель был пожизненно отлучен от режиссуры, не возникает. Еврейская тема как стержень всей картины. Холокост. Неканоническое изображение гражданской войны. Сочувственный показ закрываемых церквей. Достаточно откровенные «физиологические» эпизоды. Удивительно уже то, как все это удалось снять в 1967 году.
Многое в «Комиссаре» может показаться излишне пафосным и вычурным. Большая часть фильма может быть охарактеризована, как реализм, но отдельные эпизоды граничат то с символической условностью, то почти с публицистикой. Раиса Недашковская (актриса, играющая жену героя Ролана Быкова), порой не дотягивает до высочайшего уровня своих партнеров. Шукшин играет хорошо, но его персонаж будто взят из канонического советского фильма. Целый ряд эпизодов вызывает чувство, что режиссер очень старался пойти небанальным путем, но ему не хватало вкуса и таланта. Музыка, хотя ее и писал Шнитке, зачастую использована прямолинейно. Все это может смазать впечатление от фильма, но скоро вы обнаружите, что «Комиссар» вас не отпускает. После него сложно переключиться на что-то другое — хочется додумывать, вспоминать, пересматривать целые сцены.
Глава еврейского семейства Ефим Магазанник (Быков) трогателен и убедителен. Мордюкова в роли «мадам Вавиловой» и вовсе гениальна. Вот счастливый пьяненький Ефим возвращается ночью домой, напевая по-еврейски, и вдруг испуганно шарахается в переулок от красноармейского патруля. На минуту трезвеет, но опасность миновала. Он с облегчением смеется — хмель снова ударил в голову. А вот тягучая тревожная ночь. Героиня Мордюковой качает младенца под монотонную тоскливую колыбельную — свеча, дом, спящие дети, отбрасываемые тени, Ефиму с женой тоже не спится — может быть эта ночь последняя в их жизни. Это великая сцена. На следующий день по городу идут войска и месят грязь, и лошадь еле тащит по булыжнику нечто вроде броневика. Эффект почти документальный. А это заколачивают окна церквей и синагоги. Потом жители маленьких еврейских домиков так же заколачивают досками свои ворота, двери, окна. Город вымирает, люди прячутся в подвалах. Страх погрома, детоубийства, чего-то ужасного ощущается с огромной силой. А вот Ефим произносит монолог бабелевского Гедали — про интернационал хороших людей. Вообще фильм замешан не только на Гроссмане, по рассказу которого снят, но и на Бабеле. И на Шолом-Алейхеме тоже.
Все неровности «Комиссара», на которых зрителя качает, как на ухабистых дорогах гражданской, вероятно, объясняются просто. Этот фильм был у Аскольдова первым. И он же, после категорического отказа режиссера идти на поправки, стал его единственным фильмом. Выйди «Комиссар» на экран в шестидесятые, мог бы совершить серьезный переворот в массовом сознании — именно поэтому выйти он тогда никак не мог. Фильм был чудом сбережен до перестроечной оттепели, запоздало собрав многочисленные европейские награды.
Алексей Герман сказал «Искусство — соль на раны власти. «Комиссар» весь состоит из этой соли. В каждом его кадре искусства столько, что кожа слезает».
«Комиссар» — вероятно, самый легендарный фильм советского кинематографа. Несмотря на почти лукавое название, рифмующееся с насквозь советскими «Коммунистом» и «Председателем», вопросов, отчего фильм пролежал на полке двадцать лет, а его создатель был пожизненно отлучен от режиссуры, не возникает. Еврейская тема как стержень всей картины. Холокост. Неканоническое изображение гражданской войны. Сочувственный показ закрываемых церквей. Достаточно откровенные «физиологические» эпизоды. Удивительно уже то, как все это удалось снять в 1967 году. М