Кто вы мистер Брукс. Все комментарии

Типично пробивая в своей ситуации рейтинг найденного нового фильма, я попался на фильм «Мистер Брукс кто вы.. .» (или как-то там). В общем рейтинг 7,4 убедил меня в необходимости просмотра данного произведения. Плюс вызвали огромнейшее любопытство разнородно-поляризованные баллы проставленные уважаемыми обитателями сего чудо ресурса, или 2 из 10, или 10 из 10. Самому стало интересно протестировать себя в роли арбитра. И вот, я не пожалел ни капельки, что потратил 2 часа своей прекрасной жизни. Ведь этот фильм мне напомнил книги, кото...рые прочитываются запоем. Т. к. от начала и до конца неизвестна развязка, что немаловажно для создания притяжательной интрижки. Чудесный сценарий, психологическая нагрузка, замечательный подбор актеров. В этом фильме вы непременно найдете для себя что-то новое. Сюжет «перетирать» не стану. Советую 8 из 10Скрыть

Помнится, главная героиня знакового во всех смыслах и позах эротического триллера Пола Верховена выдала замечательную в своей неистребимой красноречивости фразу: «Убивать — не курить. Можно бросить». Впрочем, а есть ли смысл бросать то, что так нравится, то, что заводит сильнее всего, и плевать на все эти муки совести, что неизбежно появляются после, ведь на самом деле важно не это тоскливо-сопливое послевкусие, но ощущение тогда и там, запечатленное вплоть до последнего момента жизни жертв? Пожалуй, что нет. Уважаемый всеми бизнесмен, с отличн...ой репутацией, красавицей-женой и дочкой-отличницей, Эрл Брукс имеет довольно частую привычку исчезать среди ночи, ссылаясь не то на важные дела по компании, не то на свое хобби, что не ждет дневной поллюции. Насчёт последнего, хобби то есть, он, конечно, прав, только оно выходит далеко за рамки обыденных представлений о снятии стресса. Тем паче после этих отлучек миллионера-мизантропа и той еще двуличной сволочи большой американский город не досчитается нескольких своих праздных жителей. Эрл Брукс в исполнении Кевина Костнера в этом нарочито меланхоличном и в то же время достаточно многослойном триллере Брюса Эванса является тем самым идеальным убийцей, что способен при всей порой очевидности своих поступков постоянно удивлять и ускользать, постепенно становясь воплощенным мифом, городской легендой, притчей во языцах и на устах. И его идеальность заключается не столько в тотальной неразоблачаемости (в конце концов, пресловутый реальный Зодиак и не такое творил, тем паче фильмы Эванса и Финчера вышли в один и тот же 2007 год), сколь в абсолютной и неоднократно подчеркнутой киношности своего существования. Брукс — тотальная метафора необратимой вседозволенности, сиречь рифма предающимся сатанинским оргиям героям «С широко закрытыми глазами» Кубрика и — садистам из тайных обществ восточноевропейского «Хостела», только Эрл намного свободнее и умнее их всех вместе взятых, хотя бы по факту обладания свободой воли и отсутствия каких-либо препятствий играть не по своим правилам. Толком не разъясняя психологических причин почему Эрл стал таким (что-то там из детства, но этого таки мало на фоне еще более неадекватной дочурки — пресловутый ген убийства или таки консьюмеризм?!) и каким образом в его сознании стал существовать на правах полноценного хозяина Маршалл, второе Я, темная сторона, его сумеречный попутчик на кровавых шоссе залитого неоном мегаполиса, Эванс создает эдакий портрет абсолютного зла, которое таковым останется, несмотря на рисковую недосказанность финала. Во многом кажется, что, совершая жестокие убийства, Эрл стремится доказать самому себе, что он способен на всё: миллионы на счету далеко не всегда означают свободу, а идеальность семейных отношений таки кого угодно способна повергнуть в уныние и сплин, отчасти потому Эрл, ведомый к тому же пресловутым раздвоением личности, и убивает, чтоб доказать до самого конца свое исключительное превосходство. Шитый белыми нитками условностей сюжет, на который, помимо рефлексии самого Эрла, нанизана вуайеристическая психопатия фотографа Мистера Смита (столь обезличенное имя и столь интересное хобби последнего еще больше усиливают ощущение навязывания намеренной режиссерской трансляции идеи о том, что мистером Смитом в глянцевой ирреальности фильма становится сам зритель, которого в прямом смысле приглашают поучаствовать в забавной игре почти по Ханеке), и рифмующаяся темой доказывания, что стальные яйца вырастить всем по силу, разобранная на частности история детектива Трейси Этвуд в роли играющей почти что саму себя Деми Мур (менее смазливый косплей Эштона Кутчера прилагается, но из-за утраченной ныне актуальности вовсе теряется, служа лишь в качестве очередного сюжетного триггера) оказывается тем не менее жизнеспособным и увлекающим вплоть до самой развязки. И если Брукс в семье, в самом себе и в компании Мистера Смита воспринимается цельным куском тягучего нарратива, укрытого шелком зловещей электроники скора Рамина Джавади, то линия с Трейси не то чтоб не доработана как надо, но и не настолько нужна по определению, утяжеляя фильм лишними деталями и не вполне необходимыми для драматургии героями (тем же «Вешателем» Миксом). Конечно, в конце концов будет некое сведение этих двух максимально слишком разных линий, но что удивительно — не будет катарсиса, как и последующей симпатии к самому Бруксу. Ведь чем он намного хуже того же чистильщика Декстера, выдумщика Патрика Бейтмана или просто эстета Ганнибала Лектора? У первого был кодекс чести, свод правил и некая мораль, руководящая его руками с самым жутким инструментарием; второй и третий имели реальные подосновы, отчего нивелирование восхищенности ими рано или поздно неизбежно, а Эрл Брукс при всей своей тотальной условности опасен тем, что у него нет морали, он склонен меняться и подстраиваться, ускользая от познания своей истинной сути и оставляя без внятного ответа главный и единственный вопрос фильма, вынесенный в его название, о том, что «Кто Вы, мистер Брукс?». А такой маньяк — непознаваемый, неисследуемый до конца — равен разве что самому Сатане… Впрочем, даже ему бывает присущ страх, заложником которого в конце концов обречён быть двуликий мистер Брукс.Скрыть

Помнится, главная героиня знакового во всех смыслах и позах эротического триллера Пола Верховена выдала замечательную в своей неистребимой красноречивости фразу: «Убивать — не курить. Можно бросить». Впрочем, а есть ли смысл бросать то, что так нравится, то, что заводит сильнее всего, и плевать на все эти муки совести, что неизбежно появляются после, ведь на самом деле важно не это тоскливо-сопливое послевкусие, но ощущение тогда и там, запечатленное вплоть до последнего момента жизни жертв? Пожалуй, что нет. Уважаемый всеми бизнесмен, с отличн...ой репутацией, красавицей-женой и дочкой-отличницей, Эрл Брукс имеет довольно частую привычку исчезать среди ночи, ссылаясь не то на важные дела по компании, не то на свое хобби, что не ждет дневной поллюции. Насчёт последнего, хобби то есть, он, конечно, прав, только оно выходит далеко за рамки обыденных представлений о снятии стресса. Тем паче после этих отлучек миллионера-мизантропа и той еще двуличной сволочи большой американский город не досчитается нескольких своих праздных жителей. Эрл Брукс в исполнении Кевина Костнера в этом нарочито меланхоличном и в то же время достаточно многослойном триллере Брюса Эванса является тем самым идеальным убийцей, что способен при всей порой очевидности своих поступков постоянно удивлять и ускользать, постепенно становясь воплощенным мифом, городской легендой, притчей во языцах и на устах. И его идеальность заключается не столько в тотальной неразоблачаемости (в конце концов, пресловутый реальный Зодиак и не такое творил, тем паче фильмы Эванса и Финчера вышли в один и тот же 2007 год), сколь в абсолютной и неоднократно подчеркнутой киношности своего существования. Брукс — тотальная метафора необратимой вседозволенности, сиречь рифма предающимся сатанинским оргиям героям «С широко закрытыми глазами» Кубрика и — садистам из тайных обществ восточноевропейского «Хостела», только Эрл намного свободнее и умнее их всех вместе взятых, хотя бы по факту обладания свободой воли и отсутствия каких-либо препятствий играть не по своим правилам. Толком не разъясняя психологических причин почему Эрл стал таким (что-то там из детства, но этого таки мало на фоне еще более неадекватной дочурки — пресловутый ген убийства или таки консьюмеризм?!) и каким образом в его сознании стал существовать на правах полноценного хозяина Маршалл, второе Я, темная сторона, его сумеречный попутчик на кровавых шоссе залитого неоном мегаполиса, Эванс создает эдакий портрет абсолютного зла, которое таковым останется, несмотря на рисковую недосказанность финала. Во многом кажется, что, совершая жестокие убийства, Эрл стремится доказать самому себе, что он способен на всё: миллионы на счету далеко не всегда означают свободу, а идеальность семейных отношений таки кого угодно способна повергнуть в уныние и сплин, отчасти потому Эрл, ведомый к тому же пресловутым раздвоением личности, и убивает, чтоб доказать до самого конца свое исключительное превосходство. Шитый белыми нитками условностей сюжет, на который, помимо рефлексии самого Эрла, нанизана вуайеристическая психопатия фотографа Мистера Смита (столь обезличенное имя и столь интересное хобби последнего еще больше усиливают ощущение навязывания намеренной режиссерской трансляции идеи о том, что мистером Смитом в глянцевой ирреальности фильма становится сам зритель, которого в прямом смысле приглашают поучаствовать в забавной игре почти по Ханеке), и рифмующаяся темой доказывания, что стальные яйца вырастить всем по силу, разобранная на частности история детектива Трейси Этвуд в роли играющей почти что саму себя Деми Мур (менее смазливый косплей Эштона Кутчера прилагается, но из-за утраченной ныне актуальности вовсе теряется, служа лишь в качестве очередного сюжетного триггера) оказывается тем не менее жизнеспособным и увлекающим вплоть до самой развязки. И если Брукс в семье, в самом себе и в компании Мистера Смита воспринимается цельным куском тягучего нарратива, укрытого шелком зловещей электроники скора Рамина Джавади, то линия с Трейси не то чтоб не доработана как надо, но и не настолько нужна по определению, утяжеляя фильм лишними деталями и не вполне необходимыми для драматургии героями (тем же «Вешателем» Миксом). Конечно, в конце концов будет некое сведение этих двух максимально слишком разных линий, но что удивительно — не будет катарсиса, как и последующей симпатии к самому Бруксу. Ведь чем он намного хуже того же чистильщика Декстера, выдумщика Патрика Бейтмана или просто эстета Ганнибала Лектора? У первого был кодекс чести, свод правил и некая мораль, руководящая его руками с самым жутким инструментарием; второй и третий имели реальные подосновы, отчего нивелирование восхищенности ими рано или поздно неизбежно, а Эрл Брукс при всей своей тотальной условности опасен тем, что у него нет морали, он склонен меняться и подстраиваться, ускользая от познания своей истинной сути и оставляя без внятного ответа главный и единственный вопрос фильма, вынесенный в его название, о том, что «Кто Вы, мистер Брукс?». А такой маньяк — непознаваемый, неисследуемый до конца — равен разве что самому Сатане… Впрочем, даже ему бывает присущ страх, заложником которого в конце концов обречён быть двуликий мистер Брукс.Скрыть