Что, для нас есть — правда?
Мы хотим, порой невыносимо жаждем узнать правду, но знание истины предпочтительнее ли неведения? Знание правды — удел лишь, стойких духом. Если тебе хочется узнать правду единственно из ревности, то знание сие, приведёт лишь к безусловной опрометчивости, и ты только обнажишь ущербность своего естества, показав при этом, что ты ниже своего достоинства. Услышанная правда, какая бы они ни была, а твоё всепрощение без каких-либо условий — это и есть непреложное величие твоего благородства. Любой человек, совершивший предательство, но просветлённый твоим к нему обращённым пониманием, раскрывает необъятные потенциалы своей истинной сущности, которая есть — доброе начало.
Часто люди не вдумываются в мотивы совершённого тобой поступка. Ты мог действовать из самых благородных побуждений, но наш гнев делает нас слепыми, в буквальном понимании этого слова. Слепец — он не видит предметов вокруг себя, как же он может увидеть истину. Гнев и есть — слепота, когда родной, любимый человек приобретает, чуждые, отталкивающие черты.
Порой, ради сохранения чести, мы можем пожертвовать любовью, и часто так и бывает. Но не нужно бояться чести. Человек ставящий честь превыше всего, никогда не будет ничтожеством. Только ничтожеству свойственно пресмыкаться, идти на обман, ради удовлетворения своих низменных интересов; человек может быть самого высокого ранга, обладать превосходящим мастерством, но все его достоинства обращаются во прах, когда у него отсутствует понимание чести. И только тому, кому знакома честь, с готовностью отстаивания её до отрицания своей жизни, только к такому человеку возвращаются все блага, дарованные нам для полноценного счастья.
10 из 10
Что, для нас есть — правда? Мы хотим, порой невыносимо жаждем узнать правду, но знание истины предпочтительнее ли неведения? Знание правды — удел лишь, стойких духом. Если тебе хочется узнать правду единственно из ревности, то знание сие, приведёт лишь к безусловной опрометчивости, и ты только обнажишь ущербность своего естества, показав при этом, что ты ниже своего достоинства. Услышанная правда, какая бы они ни была, а твоё всепрощение без каких-либо условий — это и есть непреложное величие твоего благородства. Любой человек, совершивший