За скандальную кинокомедию "Малиновый рейх" Брюса Ла Брюса прозвали в США "канадским Джоном Уотерсом". По сюжету картины, события которой происходят в Берлине, революционная фракция делает все, чтобы избавить мир от капиталистического монстра, и решает прибегнуть к странному восстанию, которое назвали гей-революцией. Борьба между фашистами и красными начинается с похищения Патрика, сына богатейшего промышленника Германии. Революционеров возглавила Гудрун, ее друг Хольгер и группа молодых натуралов, которые решили, что гетеросексуальная моногамия - буржуазный пережиток, с помощью которого власти контролируют массы. Гудрун решает уничтожить гетеросексуальность...
Агрессивная феминиздка-тире-расовая арийская блондинистая лесбуха Гудрун, окруженная взведенной в постоянную боевую готовность плотью мальчиков голубых, но далеко не аристократических кровей решает устроить небольшой бедлам в отдельно взятой халяльной европейской стране, насадив на халяву идеи любви ближнего своего всем страждущим тотальным гомоэротическим террором, впрочем сперва подвергнув самих себя всем возможным опытам однополой ректально-ротовой терапии и эротическому массажу мозгов постиндустриальным инакомыслием, по-кантовски натянутым на эпистемологию учения Христа, Ильича и местами Дзэдуна, когнитивный диссонанс обеспечен. Начав с дел малых, толерастические фошизды — бравые упругие пацаны и одна девка, не считая либеральных гетерастических приблуд — довольно быстро приходят к успеху, находят отклик в душах и членах юных пионеров, но когда группировка похищает во имя идей сексуально-политической революции няшного сынка олигарха, в дело внезапно вступает она самая… то есть Любовь!
Приступая к разговору об одном из самых нестандартных гей-порноопусов нулевых годов, картине «Малиновый рейх» 2004 года, сперва придётся чисто рефлексии ради, а не киноведения для уяснить до предела ху из ит канадский режиссёр Брюс ла Брюс, и с откровенной честностью отделить евонные загорелые грены от крепкого пинуса, который давно стал генеральным символом всего (бес)сознательного убертворчества андеграундного канадца. Начав свою карьеру еще в конце восьмидесятых, когда уже и баловаться некросексом на кинопленку как-то стало чуть более разрешено, юный пылкий Брюсик, реальное имя которого Джастин Стюарт уже неиллюзорно намекало на грядущее голубое плавание матадора, нещадно косплеил, а также отдавал дань, честь и совесть в своих упражнениях в киноискусстве сперва Розе фон Праунхайм (дебют «Я знаю, как хорошо быть мёртвым» 1987 года и «Меня это не касается» 1991), потом Феллини («Супер 8 1/2» 1994 года), и наконец найдя себя в стезе неназванного ученика Пола Моррисси и Энди Уорхола, ибо «Белый хастлер» 1996 года — сентиментальная история о плейбоистом парне-проституте, захлебнувшемся в славе/сперме/плодных водах большого ХоллиВуда, мало того что постмодерниздил в хвост и гриву «Плоть» и «Я, мужчина», попутно подстраивая мотивы бурных шестидесятых под буйные девяностые, отличные меж собой лишь размером мудей свободы, так и подтвердил всем сомневающимся и эстетствующим, что ла Брюс хоть и тот ещё тролль, провокатор и просто няша, но и явно не бесталанный, оргазмирующий на камеру с эмпатией, а не с эксплуатацией, в нулевых же родив кроткую драмеди «Геронтофилия» и дилогию о злотрахтанутых зомби «Отто, или в Компании мертвецов» и «Зомби из Лос-Анджелеса». Между этими авторскими лентами были и две, принятые неоднозначно даже крикливым и неприхотливым квир-сообществом: порноопера «Буч Денди» и порнореволюционный эпос «Малиновый рейх», в котором Герр Брюс нещадно потроллил не только Революционную Красную Армию, но и все современное автору европейское общество, в котором внезапно стало так много свободы, что по итогу половых приключений невозбранно забалуешься ей досыта и до смерти. Впрочем, тему анальной оккупации и любови-крови-моркови режиссёр тоже раскрыл более чем глубоко.
Как известно, есть у революции начало, но нет у революции конца, тем паче если конец этот не фигурально метафоричен, а натурально меметичен и крайне животрепещущ, хотя, вероятнее всего, он еще и по хардкору обрезан, кисейно обрит и по-христиански обмыт горячей сорокоградусной водицей. Меж тем, сколь бы не пытались новоизбранные борцуны за мир, равенство и братство доказать всем и каждому, что их утопия куда лучше предыдущих, все равно оказывается, что любая идея хороша в теории, но никак не на практике, ибо, как правило, всяк хрен редьки не слаще, а революция то дело заводное и часто, к сожалению, завершающееся или веселой добровольной оргией потреблядства (с чем/кем боролись, на то/кого и напоролись — трюизм-с такой) или же массовым выпилом в эти ваши уютные гулагери всех гласных, несогласных, причастных и непричастных, а так же всех прочих, кто не успел когда надо сесть на коленки режимным служакам и тюремным вожакам. Второй вариант, естественно, куда более популярен в этих случаях левацкого торжества. «Малиновый рейх» при всей своей идиотичности старательно избегает какого бы то ни было реализма, сжимая до состояния сингулярности наиболее острые углы косного исторического процесса, и предпочитая обсмеять в как можно более гротескной манере достижения младореволюционеров Западной Германии, которые в фильме просто кончают, но в реале — кончали до смрадной могилки. Режиссёр не то что бы сам не верил в вызывающие ФГМ лозунги «Гомосекс — всем, гетеросексуалов в газенваген!», но подача настолько своеобразных политических идей в форме порнопамфлета в итоге обнуляет всю ценность их борьбы за половые свободы. В конце концов, кажется, что в «Буче Денди» режиссёр учел все минусы «Малинового рейха» и таки выдал политикуннилингусовую музыкальную драму о трапах и товарках. «Малиновый рейх» же по своему итогу по-прежнему воспринимается лишь как самозабвенная эякуляция сатирой на нравы радужного братства, но никак не внятное политическое высказывание на тему сферического экстремизма и последствиях любви.
Peace, Vanilla, Hardcore!
Агрессивная феминиздка-тире-расовая арийская блондинистая лесбуха Гудрун, окруженная взведенной в постоянную боевую готовность плотью мальчиков голубых, но далеко не аристократических кровей решает устроить небольшой бедлам в отдельно взятой халяльной европейской стране, насадив на халяву идеи любви ближнего своего всем страждущим тотальным гомоэротическим террором, впрочем сперва подвергнув самих себя всем возможным опытам однополой ректально-ротовой терапии и эротическому массажу мозгов постиндустриальным инакомыслием, по-кантовски