Обезглавленные

Кровожадный безымянный серийный маньяк в маске черепа безнаказанно совершает дичайшие преступления в некоей не менее условной американской сабурбии. Он не просто убивает всех, кто ему попадается под руку, но обезглавливает в обязательном порядке своих жертв, чтобы потом ещё для пущей самосатисфакции заняться сексом с отрубленной окровавленной головой. Количество невинно убиенных растёт в геометрической прогрессии в то время, как нашего антигероя начинают мучать видения прошлого, что окончательно сводят его в пучину шизофрении и агресс...ии. Спин-офф одного из самых заметных независимых хорроров последнего времени, экранизации одноимённого романа Тодда Ригни «Поиск» 2012 года американским постановщиком Скоттом Ширмером, беспринципно жестокий полнометражный дебют соратника Ширмера Артура Куллифера «Обезглавленный» 2015 года отыгрывает в обратную сторону основной сюжетный твист «Поиска», где младший брат, находящейся под патерналистской опекой старшего брата, узнал ужасающую тайну последнего, и предпочел не только не замечать его кровавых дел, но и в общем-то даже начать постепенно им потворствовать, тем паче что весь пласт нарратива ленты как раз и преподносился со стороны младшего. Эдакая типическая драма воспитания и взросления на фоне цепких братских пут в прочтении Ширмера-Ригни обрела форму жесточайшего психопатологического хоррора, предельно внятно высказывающемся о гибели человечности в этих уютных североамериканских предместьях. «Обезглавленный», использует практически аналогичную драматургическую палитру, впрочем, с кардинальной сменой переменных, и теперь зритель видит все события глазами того самого пресловутого маньяка в маске, и уровень общей некомфортности от картины возрастает в разы, поскольку Куллифером предлагается весьма спорный художественный метод идентификации с таким, мягко скажем, выродком, тёмной половиной которого является гость из прошлого — ребёнок в аналогичной маске, буквально толкающий его совершать все новые и новые бессмысленно жестокие убийства. Опираясь на традиционную фрейдистскую парадигму, фильм Куллифера не столько жаждет вызвать сострадание к этому headfucker, но максимально погрузиться в его кошмарный внутренний мир, где все испещрено шрамами и ранами, болью и ненавистью. Впрочем, столь ли уникален этот экземпляр?! Увы, никак нет, и при всей своей киноязыковой и моральной перверсивности «Обезглавленный» с легкостью прочитывается в каноне «Тайной жизни Дамера», «Генри: портрета серийного убийцы», «Могильщика Гейси» и прочих. Неслучайные же воспоминания маньяка о прошлых жертвах, бесспорно, пытаются подтолкнуть к мыслям о зреющем раскаянии в мозгу этого каннибала и некрофила, но в тот же час они парадоксально обрываются новыми экзерсисами убийцы, поставившего перед собой цель низвести в ад молодую девушку и её семью. «Обезглавленный», как и «Поиск», остаётся ещё и исключительно синефильским произведением. Определяемый авторами как «утерянный слэшер родом из 1978 года», фильм Куллифера сперва видится как чистокровная стилизация, моментами выписывающая откровенно вязнущие па found footage. Но по прошествии буквально получаса, когда режиссеру откровенно надоедает играть в постмодернизм, киноязык очищается от многословия, обретая совершенно неожиданные черты, нетипичные при всей осязаемой имморальности ленты, где, кажется, не щадят никого. 1978 год — это год «Хэллоуина» Карпентера и «Кошмара дома на холмах» Доннелли, «Ярости» де Пальмы и «Дня женщины» Зарки, «Рассвета мертвецов» Ромеро и «До смерти» Стокера, год окончательного срастания традиций классического ужаса и новых изощрённых методов воздействия на публику, уже испорченную пирами крови Гершеля Гордона Льюиса и визионерством Ардженто. Отчасти пересматривая каноны вышеперечисленных хорроров, при этом стилистически не являясь просто упражнением в грайндхаусе, но серьёзной заявкой на исследование поведенческих искривлений больного разума, «Обезглавленный» к финалу превращается в эдакую петлю Мёбиуса, при этом проговаривая вслух опасную мысль о монстрах внутри каждого из нас, окончательно создавая единый семантический узел с «Поиском», где зло повержено не было. В «Обезглавленном» же оно переродилось в нечто противоестественное, существующее на стыке реальности, а потому ещё более опасное, ведь Кулипхер в саму эту реальность, то что является бытом, не верит, и видит её лишь как обезглавленный труп, ещё один элемент жуткой коллекции безымянного убийцы.Скрыть

Кровожадный безымянный серийный маньяк в маске черепа безнаказанно совершает дичайшие преступления в некоей не менее условной американской сабурбии. Он не просто убивает всех, кто ему попадается под руку, но обезглавливает в обязательном порядке своих жертв, чтобы потом ещё для пущей самосатисфакции заняться сексом с отрубленной окровавленной головой. Количество невинно убиенных растёт в геометрической прогрессии в то время, как нашего антигероя начинают мучать видения прошлого, что окончательно сводят его в пучину шизофрении и агресс...ии. Спин-офф одного из самых заметных независимых хорроров последнего времени, экранизации одноимённого романа Тодда Ригни «Поиск» 2012 года американским постановщиком Скоттом Ширмером, беспринципно жестокий полнометражный дебют соратника Ширмера Артура Куллифера «Обезглавленный» 2015 года отыгрывает в обратную сторону основной сюжетный твист «Поиска», где младший брат, находящейся под патерналистской опекой старшего брата, узнал ужасающую тайну последнего, и предпочел не только не замечать его кровавых дел, но и в общем-то даже начать постепенно им потворствовать, тем паче что весь пласт нарратива ленты как раз и преподносился со стороны младшего. Эдакая типическая драма воспитания и взросления на фоне цепких братских пут в прочтении Ширмера-Ригни обрела форму жесточайшего психопатологического хоррора, предельно внятно высказывающемся о гибели человечности в этих уютных североамериканских предместьях. «Обезглавленный», использует практически аналогичную драматургическую палитру, впрочем, с кардинальной сменой переменных, и теперь зритель видит все события глазами того самого пресловутого маньяка в маске, и уровень общей некомфортности от картины возрастает в разы, поскольку Куллифером предлагается весьма спорный художественный метод идентификации с таким, мягко скажем, выродком, тёмной половиной которого является гость из прошлого — ребёнок в аналогичной маске, буквально толкающий его совершать все новые и новые бессмысленно жестокие убийства. Опираясь на традиционную фрейдистскую парадигму, фильм Куллифера не столько жаждет вызвать сострадание к этому headfucker, но максимально погрузиться в его кошмарный внутренний мир, где все испещрено шрамами и ранами, болью и ненавистью. Впрочем, столь ли уникален этот экземпляр?! Увы, никак нет, и при всей своей киноязыковой и моральной перверсивности «Обезглавленный» с легкостью прочитывается в каноне «Тайной жизни Дамера», «Генри: портрета серийного убийцы», «Могильщика Гейси» и прочих. Неслучайные же воспоминания маньяка о прошлых жертвах, бесспорно, пытаются подтолкнуть к мыслям о зреющем раскаянии в мозгу этого каннибала и некрофила, но в тот же час они парадоксально обрываются новыми экзерсисами убийцы, поставившего перед собой цель низвести в ад молодую девушку и её семью. «Обезглавленный», как и «Поиск», остаётся ещё и исключительно синефильским произведением. Определяемый авторами как «утерянный слэшер родом из 1978 года», фильм Куллифера сперва видится как чистокровная стилизация, моментами выписывающая откровенно вязнущие па found footage. Но по прошествии буквально получаса, когда режиссеру откровенно надоедает играть в постмодернизм, киноязык очищается от многословия, обретая совершенно неожиданные черты, нетипичные при всей осязаемой имморальности ленты, где, кажется, не щадят никого. 1978 год — это год «Хэллоуина» Карпентера и «Кошмара дома на холмах» Доннелли, «Ярости» де Пальмы и «Дня женщины» Зарки, «Рассвета мертвецов» Ромеро и «До смерти» Стокера, год окончательного срастания традиций классического ужаса и новых изощрённых методов воздействия на публику, уже испорченную пирами крови Гершеля Гордона Льюиса и визионерством Ардженто. Отчасти пересматривая каноны вышеперечисленных хорроров, при этом стилистически не являясь просто упражнением в грайндхаусе, но серьёзной заявкой на исследование поведенческих искривлений больного разума, «Обезглавленный» к финалу превращается в эдакую петлю Мёбиуса, при этом проговаривая вслух опасную мысль о монстрах внутри каждого из нас, окончательно создавая единый семантический узел с «Поиском», где зло повержено не было. В «Обезглавленном» же оно переродилось в нечто противоестественное, существующее на стыке реальности, а потому ещё более опасное, ведь постановщик в саму эту реальность, то что является бытом, не верит, и видит её лишь как обезглавленный труп, ещё один элемент жуткой коллекции безымянного убийцы.Скрыть