Красавица Лилиана не обладает никакими артистическими талантами, но желание блистать со сцены приводит её в бродячую труппу варьете, скитающуюся с представлениями по провинциальной Италии, где её чисто внешние достоинства принимаются зрителями с восторгом. Руководитель группы Кекко ожидает особых успехов от другой актрисы, которой увлечён и собирается выводить на большую сцену. Труппа, и так переживающая не лучшие времена, остаётся брошенной на произвол судьбы... Дебютный кинофильм Федерико Феллини 1950 года "Огни варьете" стал заявкой о появлении в итальянском кино двух новых знаковых фигур: Феллини и Джульетты Мазины.
Ночью мошкара, мотыльки и случайно разбуженные дневные бабочки летят на свет. Летят, ударяются о лампу, обжигаются, отлетают, вновь летят, кружат вокруг, толкаются, сжигают себя крылья и падают вниз. Утром придет хозяин, смахнет неприятный мусор в совок и займется своими дневными делами…
Человечество всегда давало представления. От костров каменного века, вокруг которых разыгрывали пугающие, хвастливые и выпрашивающие удачу действа, до больших и малых академических театров. …Оживить свои грезы. Войти в них. Предстать тем, кто ты не есть и кем ты никогда не будешь, войти в головы смотрящих, завладеть ими, заставить плакать и смеяться — соблазн непреодолимый. Быть властелином целого мира, даже если этот мир — прогнившие доски большого сарая, обвешанного пыльными тряпками. Но эти доски и эти тряпки — ложь, а истина — это свет — огни в глазах зрителя, которые притянуты тобой на сцене…
Кто летит и сгорает на огне выдуманных историй? Актеры/лицедеи/клоуны/шуты или их зрители? Те, кто отдают всю свою жизнь кривлянию на сцене, живут впроголодь, никогда не уверены, что будет завтра, обреченно попрошайничающие, даже когда их называют «звездами»… или те, кто растрачивают свою жизнь на опостылевшей и бессмысленной «работе», чтобы лишь вечером убежать от своей жизни на два часа в забытьё театрика, киношки, кабака со слезливыми песенками? Кто та мошкара, мотыльки и бабочки, кто не может устоять перед «огнями варьете», вопреки всей очевидной правде «трезвого взгляда» на ничтожность и бессмысленность подобных «светильников»?…
Завороженный взгляд юной девушки на сцену. Что она видит? Она там видит себя? Или её манит сам поток внимания, который идет от собравшихся людей, -неважно на что он направлен и куда приведет?…
Если тебя замечают — значит ты есть. А иначе ты не существуешь. Иначе ты стоишь за стойкой в отели, или прилавком в магазине, или сидишь в офисе, подавая бумажки начальнику — тебя нет, а есть лишь та функция, которую ты выполняешь — люди смотрят сквозь тебя — видят не тебя, а свой номер, свою колбасу, свою бумажку без печати — тебя нет — что может быть ужаснее. Тебе повезло, если тебя замечает вон тот паренек из соседнего дома, но это и все. Для остальных, ты очередная и неразличимая от других таня-маша-лора-джульета… Но стоит выйти на сцену — пусть даже в массовке — и как минимум десяток глаз докажет тебе, что ты есть. И если ты уже вкусил этого — как бросить? Если местный «конкурс красоты» поманил тебя своим костерком внимания, то хочется еще и еще, больше и больше, больше и чтобы всегда.
Актеры, певцы, музыканты, проповедники, политики… они живут, когда на них смотрят и им внимают, между — их нет. Они погружаются в то, что они воспроизводят — роль, песню, речь. Они истинно верят, что даже не ими рожденные мысли, слова, мелодия — это их заслуга. Они истинно верят, что смотрят и слушают их — самих, лично — первых и неповторимых. Их существование в этот и только в этот момент полно и вечно — они вне сомнения — в них и через них горит жар овладевшей их грезой подлинного бытия…
***
«Огни варьете» хорош как беспримесный опыт, показывающий, что питает артиста, когда явно нет смысла — когда «развлечение» … и хорош как демонстрация эссенции при-влекательности пред-ставления для зрителя: зрителя влечет — «развлечение» — забытье, щекотка смеха, зуд манящего влечения, взлом обыденности фокусами…
…и главное — ощущение себя единым с другими — то, что всегда было источником и смыслом успеха — от камланий вокруг костра, до переполненных амфитеатров… что еще теплится в кинотеатрах, но превратилось в фантом в век ТВ и Интернета — когда необходимо включать закадровый смех и длинные обсуждения в студиях/соцсетях, чтобы постфактум внушить себе, что ты не один… — то, что требует, чтобы во время всматривания в свой персональный экран, ты постоянно глядел на себя со стороны — вот про это, это и это надо будет написать в сосцетах, поболтать об этом с однокашником/коллегой/соседом…
Включенность в социум придает ценность любому действу. Мы летим туда, куда летят другие — даже самое убогое развлечение светит нам манящим огоньком не само по себе, а перспективой быть там не одному… Полнота бытия никогда не доступна одиночке…
А артист? — Он питается этим вниманием, он будет играть даже полную пустоту, если за это будет получать наше внимание. В идеале он бы погрузился в высоту смысла, но и без этого он будет лицедействовать — кривляться на потеху — и не за еду — а за куда как более вкусное — за наши глаза и уши — за возможность быть среди нас и на вершине нас — пусть и поддельным образом — представляя себя другим…
Ночью мошкара, мотыльки и случайно разбуженные дневные бабочки летят на свет. Летят, ударяются о лампу, обжигаются, отлетают, вновь летят, кружат вокруг, толкаются, сжигают себя крылья и падают вниз. Утром придет хозяин, смахнет неприятный мусор в совок и займется своими дневными делами… Человечество всегда давало представления. От костров каменного века, вокруг которых разыгрывали пугающие, хвастливые и выпрашивающие удачу действа, до больших и малых академических театров. …Оживить свои грезы. Войти в них. Предстать тем, кто ты не