Зрителю придется не сладко все время пребывания перед экраном. Так как Вы почувствуете себя буквально в коже героя фильма. Тема рефлексирующей, отзеркаливающей кожи, ее метаморфоз и случайных страстных экспериментов над ней — неотступно поставит Вас перед вопросом — что же она отражает? Конечно повседневность, ничего более, а зрителю останется лишь назвать вещи своими именами — но кто сегодня способен на это?
С первого кадра зрению предлагается отдаться влечению слияния с солнечным жарким ветром, страстно колышущему спелые золотые колосья нивы, сквозь которые Set Dove торит, прокладывает свой собственный путь, смело шагая навстречу жизни в компании с живым существом — с настоящей гигантской лягушкой-быком. Мальчик несет ее прижав к груди как возлюбленную, как тотем, который позволит ему стать в этой жизни героем, надо лишь немного по-детски «поколдовать».
С этого момента зритель уже вовлечен в происходящее и не оставит мальчика в его пути.
Здесь надо сказать, что киноязык фильма отсылает к древнему египетскому культу бога Сета — героя зовут так же — Set. Это защитник солнца-Ра, владыка воинской доблести и смелости, а гиппопотам, крокодил, змея — его ипостаси — в этот ряд, полагаю, можно смело добавить и огромную лягушку-быка, найденную нашим героем. Поэтому зритель становится буквально свидетелем реконструкции рождения древнего божества, которому предстоит, как и египетскому Сету, пережить ниспровержение окружением, которое сочтет его ярость в битве за свет — за само зло.
И тут можно уже размышлять — что есть такое творческий акт? Не есть ли это масштабный жест расчистки территории, подобно природным стихиям смывающим старые формы, где давно уже погас огонь познания, где нет радости рождения нового, где нет места героям света, а вместо жителей — разгуливают ожившие персонажи города вампиров.
И что тогда достойно кисти художника? Выражение каких событий и впечатлений современности способно стать произведением искусства? Например художник Френсис Бекон считал, что его кисти достойны лишь пиковые переживания ужаса существования — выворачивающий наизнанку рвотный позыв, мучающиеся фигуры тел в спазматическом безмолвном крике. Кстати, в немецком варианте фильм имеет следующее название — «Schrei in der stille» — что означает «Крик в тишине», поэтому эстетика Филиппа Ридли вполне продолжает Беконовскую.
Я бы сказала что фильм «Reflecting skin» — полномасштабное исследование сути творческого акта человека. И Филипп Ридли естественным образом проводит аналогию между такими творческими жестами как эксплозивное раскрашивание бледного лица депрессивной вдовы — в сочный алый цвет — разорвавшейся от меткого попадания из рогатки, предварительно надутой через соломинку, лягушки-великана, и — ядерным взрывом в тихом океане, в котором участвовал старший брат Сета, и который очарованно рассказывал о розовом цвете заката и ярчайшей вспышке света при взрывах, и о серебряном снеге, выпавшем после взрыва, и о зеркальной коже детей, попавшим под ядерный шквал и о невероятных красках на небе, неугасающих еще долгое время после атаки на волшебные кокосовые острова. Не правда ли красиво? Каждый знает как приятно смотреть на огонь, на стихию воды, а еще приятнее сотрудничать с природой в деле творения, отдаться новому творческому порыву. Как можно от этого отказаться?
В наших народных, так называемых волшебных сказках, чтобы стать героем и хозяином своей жизни, нужно пойти в путь и найти меч-кладенец. И не важно, где ты его найдешь, и кто тебе его даст, главное его надо забрать и применить по назначению. В один день Сет ломает свою рогатку, делая из нее себе защиту от вампиров, и получает из рук вдовы — настоящее китобойное копье. Копье — неотъемлемый атрибут египетского бога Сета, которым он пронзает змея олицетворяющего мрак в темных водах глубин Нила дабы защитить солнце-Ра. Цвет Сета — рыже-красный, цвет заходящего солнца, утренних и вечерних сумерек. Именно таким мы видим Сета мальчика в последнем кадре, в диких криках превращающегося в зверя или воина, мы не можем точно знать, но копьё продолжит искать своего «Моби Дика» — точки Реального, которые нужно пронзить герою нашего времени — что впрочем и делает Филипп Ридли острием своего писательского и режиссерского пера-копья.
Зрителю придется не сладко все время пребывания перед экраном. Так как Вы почувствуете себя буквально в коже героя фильма. Тема рефлексирующей, отзеркаливающей кожи, ее метаморфоз и случайных страстных экспериментов над ней — неотступно поставит Вас перед вопросом — что же она отражает? Конечно повседневность, ничего более, а зрителю останется лишь назвать вещи своими именами — но кто сегодня способен на это? С первого кадра зрению предлагается отдаться влечению слияния с солнечным жарким ветром, страстно колышущему спелые золотые колосья ни