«Печки-лавочки», 1972
К Василию Шукшину можно относиться по-разному, но отрицать его несомненный глубокий и в чем-то трагический талант невозможно.
Шукшин — талантливейший режиссер, прекрасный актер (хотя, на мой взгляд, его актерское амплуа достаточно ограничено).
«Печки-лавочки» — фильм-путешествие, безусловно, философский, есть в нем и элемент притчевости. Вечная тема дороги, снятая на итальянский манер, о поисках смысла всего происходящего.
Очень точно выписаны многочисленные типажи тогдашней советской жизни.
Тракторист Иван (В. Шукшин) и его жена Люся (Л. Федосеева) — и в реальной и в киношной жизни великолепная, идеально подходящая друг другу по фактуре и одновременно дополняющая друг друга пара. Оба сыграли свои роли прекрасно, а Лидия Федосеева — еще и очень тонко, в мелочах и крохотных деталях сумела создать образ деревенской жены «при муже» и заботливой матери.
Профессор (Вс. Санаев) — добрый, милый, интеллигентный, но совершенно наивный, погрузившийся в фольклорный эскапизм ученый-«народник» (Шукшин не случайно сделал его филологом) и до сих пор верящий, что где-то там в российской глубинке сохранилась какая-то неизвестная подлинность и аутентичность.
Очень точны все второстепенные персонажи (проводник в поезде, сержант в купе, псевдо-интеллигент с «погаными ухмылочками»). Хорошо подобрано музыкальное сопровождение: где-то иронично, где-то с ностальгией (прекрасная песня Анатолия Иванова «Разговор в кузнице»).
Самым настоящим, живым и счастливым персонажем мне показался вор Виктор в исполнении Георгия Буркова. Тонкий, изящный, ироничный, с элементами ностальгии и робингудовским кодексом чести.
О чем фильм? Об умирании деревни, которая еще бьется в конвульсиях, временами напоминающих праздники и беззаботную радость. Еще не исчезла совсем красота деревенской жизни: дом прямо на берегу реки; счастливые босые дети на лошади; праздники и веселые гулянки всей деревней. Все это изображено у Шукшина колоритно, без вульгарности и лубочности. Однако, пусть и в доброй ироничной манере, чувствуется и «идиотизм деревенской жизни», и сквозящее через весь фильм ощущение бедности и унылости жизни деревенских жителей. И если деревенских стариков (какие великолепные, фактурные старики у Шукшина!!!) все это еще устраивает, им не привыкать, то уже поколение главного героя Ивана и его жены Люси при всей своей любви к родной земле, где-то в глубине своей души смутно понимают всю свою несовременность и несвоевременность.
Они — чужие на этом столичном празднике жизни (жизнь в городе кажется им бесконечным праздником, почти коммунизмом), но они больше не удовлетворяются жизнью и в глухой деревушке. Они хотят «к югу», они мечтают выучить детей (в глубине, желая для своих детей более интересной жизни).
Фильм и о пустоте и фальшивости городской жизни, с ее цинизмом и потреблением, вымученными пантомимами, выхолощенным коллекционированием самоваров и икон. Все здесь какое-то ненастоящее. И сам профессор (хотя он милый, чудесный человек), и его сын-социолог, представитель неудовлетворенной городской интеллигенции.
Чем все это закончилось, мы знаем. Нет больше ни той деревни, ни даже уже той Москвы. Та эпоха, об умирании которой так трогательно повествуют «Печки-лавочки» исчезла навсегда.
10 из 10
«Печки-лавочки», 1972 К Василию Шукшину можно относиться по-разному, но отрицать его несомненный глубокий и в чем-то трагический талант невозможно. Шукшин — талантливейший режиссер, прекрасный актер (хотя, на мой взгляд, его актерское амплуа достаточно ограничено). «Печки-лавочки» — фильм-путешествие, безусловно, философский, есть в нем и элемент притчевости. Вечная тема дороги, снятая на итальянский манер, о поисках смысла всего происходящего. Очень точно выписаны многочисленные типажи тогдашней советской жизни. Тракторист Ива