Плащ Казановы

' Ибо нет одиночества больше, чем память о чуде…» И. Бродский. Преддверие Рождества — самое благодатное время для исполнения заветных и сокровенных желаний. Вот и у немного странноватой одинокой женщины-исскуствоведа из российской глубинки с чудным античным именем Хлоя, похоже, настало время для исполнения мечты всей ее жизни — судьба делает неожиданный» зигзаг удачи», и Хлоя, в качестве переводчика какой -то там делегации фабрично-заводских работниц, попадает в Венецию — город своей мечты, мечты, которой, казалось, не суждено б...ыло исполнится никогда, и к воплощению который она подсознательно готовилась всю свою жизнь… И пока ее товарки бегают по магазинам и отжигают в отеле, шокируя постояльцев своей непосредственностью, Хлоя с благоговением узнает этот прекрасный город, знакомым ей доселе лишь по снам и иллюстрациям в книгах, и благодарит его и судьбу за возможность этой чудесной встречи… Она чувствует себя здесь совершенно комфортно, с легкостью заводя непринужденные беседы с местными жителями на их языке, прогуливаясь в одиночестве вечерами по старинным улочкам в изящных туфельках и шляпе с вуалеткой, с трепетом знакомясь Венецией -городом ее мечты -» Мост.. . Ты такой красивый, что просто страшно по тебе идти… Господи Боже мой, за что ты мне дал такое счастье ? « Само собой, что любая волшебная сказка подразумевает встречу с прекрасным принцем — вот и Хлоя встречает своего принца — красавца Лоренцо, и, отбросив все сомнения, принимает его предложение провести вместе одну волшебную ночь, не задумываясь о том, чем все это закончится. И неважно, что часы все же пробили полночь, и Лоренцо, в итоге, оказался совсем не принцем, а банальным жиголо.. . Поезд уносит Хлою домой, в заснеженную Россию, а в ее прекрасных глазах застыла загадка встречи с самым главным чудом, случившемся в ее жизни. И пусть все это когда — нибудь покажется лишь необыкновенным сном, но загадочная улыбка на венецианской маске, (это единственное, что привезла Хлоя на память о Венеции), еще раз нет — нет, да и напомнит ей о том, что чудеса сбываются, желания исполняются, только, вопреки известной философской мудрости, не надо бояться, что они могут исполниться.Скрыть

Фильм о шаржированной второсортности наших граждан на фоне затхлой Венеции, снятый в 1993 г., способен вызвать современный интерес к нему лишь именем И. Чуриковой. Сама история о поездке варваров в страну грез и блаженного достатка с точки зрения художественной убедительности и ценности бедная, неправдоподобная и бьющая мимо цели. Силы актрисы, потраченные на возвышенный образ, не окупаются в итоге, несмотря на то что эта Хлоя рождена в политической тюрьме и носит неземное имя. И чем больше удается актрисе изобразить воздушное одухотв...оренное создание, не похожее на грубых соотечественниц, тем большее недоумение и неприязнь и она и вся ее история вообще вызывают. Сидящая в кровати под сползающим с нее одеялом, вся убитая на взлете анализирующими ситуацию тремя итальянцами из сутенерско-обслуживающей индустрии, здесь она именно то, чем и является на самом деле — и когда вызывающе отказывается выполнять работу переводчицы и прямо-таки по-хамски оставляет группу в беспомощном состоянии, и когда сливается в нежной доверчивости с итальянскими простолюдинами, почему-то благородными в ее понятии, не чета своим, и когда на обедах, игнорируя последних в истории передовиков производства, подсаживается за столики к обеспеченной публике, расплачивающейся за проживание в люксовом отеле собственными, а не профсоюзными деньгами, и когда входит во вкус беззаботной чаровницы-посетительницы кофеен и баров, и когда, цитируя Goethe, нарочито не слышит три раза повторенного признания красавца о его промысле и, влюбленная, уплывает с ним в замызганной гондоле. Самые отрицательные персонажи оказываются и неотрицательными и благоразумными. Руководитель туристической группы — «невежественная женщина» — вызывает симпатию трезвой головой, подготовленностью и адекватностью поведения и угадываемыми подробностями характера, без следа невежественности. Самый большой крамольник и «низкий обманщик», Лоренцо — больше обманувшийся, чем обманувший, не таясь, старательно и успешно, в отличие от обманутой мечтательницы, выполняет свою работу. И как ни раздражен, а смягчается и проникается жалостью к невезучей соучастнице по приключению, такой же горемыке, как он (он и добропорядочности не чужд). Эта сцена исполнена актером психологически убедительно и запоминается. И выразителен финальный его выход на новый поиск очарованных платежеспособных путешественниц. А игра И. Чуриковой воспринимается как этюды по актерскому мастерству, изображаемые высокие материи в общем сюжете немотивированны, а потому фальшивы, и ее Хлоя не оставляет положительного впечатления.Скрыть