Даже при придирчивом отношении к началу пути будущего гения режиссуры нельзя не заметить, что многие "бергманомы" (то есть навязчивые темы, образы и видения Ингмара Бергмана) уже присутствуют в его фильмах второй половины 40-х годов в явно неприкрытом виде. В пятой по счёту бергмановской ленте "Портовый город" юная героиня по имени Берит, склонная к депрессии и мыслям о самоубийстве, а также совсем не ладящая со своей матерью, была вынуждена провести несколько лет в исправительных учреждениях для несовершеннолетних девушек. Позднее встретив на танцах портового грузчика Ёсту (Гёсту) и надеясь на его поддержку и понимание, Берит рассказывает о своём пребывании в интернате со строгим режимом, где всё-таки оставалось время и для "девичьих грёз" (в начале 50-х Бергман снимет картины со знаменательными названиями "Женщины ждут" и "Женские грёзы"). Мы видим, как девушки изнемогают от жары в закрытом помещении. Лето, та непродолжительная пора в северной природе, издавна связывавшаяся в скандинавской литературе и искусстве с мечтами и иллюзиями людей, являясь кратковременным мигом счастья, оказывается в данном случае жестоким и мучительным испытанием, делая молодых особ, запертых внутри стен, вдвойне несчастными. Эта жара - совсем не вовремя. И потом схожий мотив изнеможения от духоты не раз возникнет в фильмах Ингмара Бергмана, с особой очевидностью - в "Молчании" и "Персоне". Кстати, в "Портовом городе" практически в массовке (в качестве любопытной девушки, наблюдающей за машиной скорой помощи) мелькнёт всего лишь 16-летняя Харриет Андерсон, которой уже через четыре года после этого доведётся сыграть главную роль в "Лете с Моникой", где тема скоротечности и безвозвратности северного лета впервые станет доминирующей в творчестве Бергмана.
