Пылающий. Все комментарии

Экзистенциально-психологическая драма Ли Чхан-дона «Сжигающий» снята по мотивам короткого рассказа-притчи Харуко Маруками «Сжечь сарай», но в финале далеко выходит за рамки первоисточника. Для Мураками «сжигание сараев» символизировало только универсальное средство избавления от груза прошлого. Настоящая жизнь существует только в ситуации «здесь и сейчас», только при тотальной укорененности в бытии сегодняшнего дня. Но это невозможно, если постоянно рефлексировать и носить в себе тяжеленный груз собственных ментальных «сараев». Их надо постоянн...о сжигать, как писал Маруками: «как будто их и не было в помине». Все просто и сложно, как в любом дзэнском коане. Но Ли Чхан-дону было неинтересно буквально цитировать Мураками, поэтому он дополнил медитативную экзистенциальную притчу фрагментами психологического триллера, к финалу перетекающего в параноидальный детектив. Место воздушной полувлюбленности героев рассказа Мураками в фильме заняли вполне осязаемые физиологические отношения, вместо иносказательной «чистки мандарина» появился «кот Шредингера», вместо лиричной надкультурной универсальности — интеграция в социально-политические реалии Южной Кореи. Хотя внешне в фильме почти ничего не происходит, он наполнен таким же символизмом, как «Малхолланд-Драйв» Линча, такой же недосказанностью и эфемерностью, как «Фотоувеличение» Антониони и такой же таинственной метафизической пустотой, как «Пустой дом» приятеля Ли Чхан-дона Ким Ки Дука. Но за кажущейся простотой внешней формы, неторопливости действия и краткости диалогов в фильме скрывается особый магический реализм и удивительная смысловая многослойность. Как и в рассказе Мараками, основная смысловая концепция фильма раскрывается в противопоставлении образа мира и образа жизни главных героев: Джонсу, Хаеми и Бена. Изначально Ли Чхан-дон задумывал Джонсу в качестве метафоры психологии современной молодежи Южной Кореи, застрявшей между традиционным средневековым деревенским укладом и возможностями современной урбанистической цивилизации. Но уже в процессе работы над фильмом он решился на более широкие аналогии. Представляя фильм на Канском фестивале режиссер назвал Джонсу «символом трагизма молодых людей в современном мире». Молодых людей, которые получили формальное образование, но не широкую культуру (Джонсу закончил филологический факультет университета, но совершено не понимает значение метафор и с трудом может назвать любимого писателя), не видящих мира вне рамок, заложенных социо-культурной средой (великолепная метафора северокорейской пропаганды в деревне Джонсу), с расколотым сознанием между мечтами о «высокой башне» и ментальной мастурбацией (тонкая метафора в квартире Хаеми). Но главное — Джонсу человек, который не может, не умеет жить в настоящем, получая удовольствие от жизни. Он потерял и так и не нашел себя в мире, не зная куда ему двигаться дальше. Весь фильм он ни разу не присутствует в том, что происходит с ним и вокруг него, даже во время секса, хаотично блуждая между тенями прошлого и параноидальными иллюзиями настоящего, без малейшего проблеска осознания. Совсем как глупый теленок с пустыми глазами, который показан во многих кадрах фильма. Полная противоположность Джонсу — Бен, который тотально укоренен в настоящем, с целостным, нераздвоенным сознанием. Бен любит жизнь во всех ее проявлениях, излагает мысли дзенскими коанами, получает удовольствие от всего, что делает, не разделяя работу и развлечение. Именно поэтому вкруг него ощущается аромат бытия и он легко получает все, что ему нужно без малейших усилий. Как он говорит своим друзьям: «тому, кто по-настоящему живет достаточно просто попросить у Бога». Ли Чан-дон специально делает несколько акцентов на квартирах Джонсу и Бена, как символах их сознания и внутреннего мира. У Джонсу — темный, мрачный, вонючий деревенский дом, полный хаоса и бардака, у Бена — просторная, светлая квартира в Гангаме, в которой всё чисто, структурировано и разложено по полочкам. Внешнее полностью соответствует внутреннему и наоборот. Одна из важнейших сцен в фильме переживание Беном — высших эмоций, когда он специально приезжает на роскошном новом «Порше» в абсолютно уединенное место, чтобы насладиться тишиной, пустотой и совершенством горного озера. Эта сцена ставит Джонсу в тупик, ведь он совершенно не замечает красоты окружающего его мира, не понимает радости жизни «по душе», без тяжелейшего груза прошлого. Но чтобы жить в гармонии с миром и самим собой надо постоянно «сжигать» прошлое, стереотипы, навязанные извне установки, не думая ни о «колодцах», ни о давно заброшенных и никому не нужных «теплицах». Как образно говорит Бен Хаеми «все это камень, который надо просто выкинуть из сердца». Хаеми еще один важнейший персонаж фильма, отражающий эмоциональные аспекты бытия. Как истинная девушка, она живет полностью в эмоциональном мире, отдаваясь спонтанным эмоциям и инстинктам. Если ей захотелось ради «главного голода» поехать посмотреть дикие племена Африки, она не задумываясь едет туда, если ей хочется танцевать у всех на виду, то она танцует, не думая о мнении окружающих. Как и Бен она может замечать красоту того, что ее окружает, видеть сущность, а не личность любого человека и как горный ручей находится в постоянном движении, не привязываясь к прошлому и не думая о будущем. Хаеми так и осталась вечной загадкой для Джонсу, который, в отличие от нее, не может, не умеет выражать эмоции, фрустрируя и накапливая их в себе. В этом отношении главный символ картины, конечно, огонь, который вынесен в ее название. В виде метафор от зажигалок до фото огненной бури в музее, внутренний огонь эмоций и инстинктов пронизывает все сюжетные линии фильма. Уже выходя за рамки рассказа Маруками, Ли Чхан-Дон показывает, что каждая потребность и инстинкт должны быть обязательно реализованы. Если же это не происходит, то они бумерангом возвращаются обратно к своему хозяину в уродливой форме, буквально «сжигая», «пожирая» его изнутри, превращаясь в первобытную ярость, как и в новелле Фолкнера «Поджигатель», которую Бен специально показывает, так ничего и не понявшему Джонсу. Объединив все метафоры и образы фильма в единое целое, Ли Чхан-дону удалось создать глубокий и поэтичный экзистенциальный кино-этюд, притчу о демонах прошлого, которые умерщвляют все живое и о силах настоящего, которые его рождают в постоянном движении и изменении. Это по восточному тонкий, безупречно визуально и концептуально выстроенный фильм, но только пока он движется в русле рассказа Мураками. К сожалению, испугавшись, что как и Джонсу зритель не поймет его тонких метафор, Ли Чхан-Дон искусственно приделал к уже законченному и целостному коану с открытым финалом и бесконечным пространством вариантов триллер с жирной точкой в финале, потеряв ускользающую красоту, мистическое обаяние и законченное совершенство созданного им же самим шедевра.Скрыть

Абсолютный лидер критиков в этом году, который получил от них самый высокий средний бал за всю историю Канн, но которому в итоге не дали ни одной премии, явление и впрямь выдающееся, стоящее особняком в череде очень многих психологических триллеров. Культура Южной Кореи в начале XXI столетия продолжает переживать свой рассвет, и ее кинематограф, которому сегодня удалось вырваться в бесспорные лидеры в дальневосточном регионе, — самое яркое тому подтверждение. Предыдущая работа Ли Чхан Дона, проникновенная драма «Поэзия» (2010), увезла из Кан...н приз за лучший сценарий. Спустя восемь лет бывший министр культуры Южной Кореи вернулся на Лазурный Берег с «Пылающим», вольной экранизацией рассказа Харуки Мураками «Сжечь сарай», в которой режиссер преломляет первоначальный сюжет, углубляет и расширяет его, чтобы превратить в густую смесь драмы, мелодрамы и психологического триллера. «Пылающий» в результате на несколько голов поднимается над своим литературным первоисточником и в какой-то момент превращает в романтическую зарисовку с любовным треугольником в пугающий и завораживающий триллер, достигающий метафизических высот. Невидимая нить связывает троих: главного героя, его возлюбленную и ее нового друга, встреченного во время путешествия в Африке. Сюжет обещает одно исчезновение, много тайн и недоговоренностей, сквозь которые придется прокрадываться к огню, горящему где-то внутри каждого из персонажей. Но только огонь ли это? Немного это похоже на «Фотоувеличение» Антониони: ключей к трактовке действительности не отыскать. Что только кажется, а что реальность? Ответить на этот вопрос в очередной раз невозможно. Иллюзорность правит бал. Как та самая пантомима с очищенным мандарином, которую показывает героиня в начале и в которой мандарина-то нет. Как кот, живущий в ее квартире, одновременно присутствующий и отсутствующий. Как человек, который, словно мираж, исчезает без следа и объяснений из жизни. Вечны только пустота и одиночество. Жизнь — головоломка, и решить ее никому не под силам. Всякий остается для другого великой загадкой. Никого из окружающих постичь и понять невозможно. Человек прикован исключительно к собственному «Я» и его мир, в сущности, — только его «Я». А за всем этим — еще одним штрихом — социальный пласт сюжета с неравенством и несправедливостью иерархии, провоцирующей фрустрацию и доводящей человека до крайности, сводящей нити сюжета к неожиданному и грозному финалу. Созерцательный в плане изображения, по-восточному медитативный, тематически многослойный и настроенческий фильм. Пожалуй, одно из самых сильных киновпечатлений с начала года. 9 из 10Скрыть

Можно лишь предполагать, что подвигло корейского классика Ли Чхан-дона положить в основу своего первого за 8 лет фильма не самый очевидный рассказ японского космополита Харуки Мураками. И тем лучше, что в руках режиссёра эфемерная «история трёх», переиначенная на корейские лад и быт, обрела полнокровность и осязаемость. Вернувшийся из армии начинающий писатель Ли Джон-су (Ю А-ин, удивительно похожий на молодого Мураками), встречает забытую знакомую детства Шин Хэми (Чон Джон-со), подрабатывающую аниматором при одном из многочисленных торговы...х центров. Очаровательная Хэми — сделавшая пластическую операцию красавица, начинающая модель, мастер пантонимы и любительница путешествий. После возникшей между ними сиюминутной любовной связи, девушка отправляется в Африку, наказав Ли приходить кормить её (полу)воображаемого кота. Несколько месяцев спустя, разбавляющего рефлексию и одиночество сельскими хлопотами Ли внезапно застает звонок от Хэми с просьбой встретить её в аэропорту. Шин возвращается в компании встреченного в Африке загадочного и очень состоятельного друга — «современного Гэтсби» Бена (Стивен Ян), не то яппи, не то мажора. Пару дружеских посиделок спустя выясняется, что у Бена есть странное и немного пугающее увлечение. Медитативная тягучесть «Пылающего» может поначалу ввести в заблуждение и заставить хлопнуть дверью кинозала. Но не стоит позволять сбить себя с толку — на фоне простых внешне зарисовок корейского быта растёт внутреннее напряжение фильма, сюжетные линии начинают ветвиться будто сложная кровеносная система неведомого существа, а смысловое наполнение рассыпается на множество уводящих по ту сторону бытия недосказанностей, чтобы в последний момент сомкнуться и прийти к грандиозному финалу. Бездонная образность фильма — во многом заслуга оператора Хон Гён-пхё, как-то умеющего случайным кадром поймать целый мир — будь то горящая заброшенная теплица, отелившаяся корова или танцующая в мареве пригородного заката сверхъестественно прекрасная Хэми. Наблюдать за переполняющими картину смысловыми играми в ключе постулата Беркли — «esse est percipi» (существовать значит быть воспринимаемым) тут безумно интересно, хотя и чревато — «Пылающий» убедительно показывает, что назад в осязаемую реальность можно и не вернуться.Скрыть

Правда или ложь? Это как посмотреть. Гораздо легче, представить, что этого просто нет, чем думать о том, что это должно быть. Она с легкостью ест воображаемые мандарины. «Просто нужно не думать, что здесь есть мандарины, а забыть, что мандаринов здесь нет.» Фильм снят по мотивам рассказа Харуки Мураками «Сжечь сарай» и надо сказать режиссёру удалось из небольшой истории развернуть целый мир, дополнить, усилить, а местами изменить жизни героев. По сюжету, молодой парень Джонсу из бедной семьи встречает подругу детства Хемми, у них завязыва...ются отношения, которые прерываются ее поездкой в Африку. Почему в Африку? Потому, что у нее есть накопления и почему бы не поехать в Африку. Она просит присмотреть его за своим котом, но вот существует ли кот на самом деле? Она считает, что да. Спустя время, Хемми возвращается, но не одна, а с Беном — и этот паренек явно относится к золотой молодежи, безмятежен и полон тайн. Весь фильм мы наблюдаем за любовным треугольником, который в финале заканчивается катастрофой. Но главное, фильм легонько подталкивает нас к размышлениям о морали. И это история о том, что кое-кто может себе позволить делать то, что запрещено, и не испытывать при этом ни малейших угрызений совести. А собственно почему нужно их испытывать? Ведь можно так рассудить, что нанося урон, причиняя вред, ты на самом деле даже дело делаешь, освобождаешь, избавляешь то, что так и просит избавления. И ничего плохого в этом нет. Как и в том, что идёт дождь, и разрушает потоком воды шаткие крыши домов в трущобах. Никто ведь не судит за это дождь. Метафоры, контрасты, иллюзии, двойственность, размышления: «сложнее всего увидеть то, что близко»; «голод тела или голод духа?». Весь фильм не покидает чувство таинственности, странности происходящего. Все вроде понятно, но в какой-то момент может поплыть и поставить реальность под вопросом. «Высасывает чувство реальности, жуткое ощущение» — эта фраза из рассказа в точности отражает фильм. Музыкальное сопровождение местами погружает в транс — ритмичные барабаны, словно сердцебиение, задают темп. Лай собак, крики птиц, дрожание камеры — все это отлично работает на погружение в мрачный мир, где что-то вот-вот должно случиться. Интересно наблюдать за игрой Стивена Яна (известному по сериалу «Ходячие мертвецы»), хоть иногда может показаться, что он просто играет самого себя. А вот дебют юной актрисы Чон Джон-со невероятно прекрасен — ее игра живая, естественная, настоящая. Напряжение к концу фильма растёт. И, как в любом хорошем фильме, здесь есть знаковая, атмосферная сцена, и это без сомнения закат, который герои встречают на крыльце бедного дома Джонсу, делятся своими самыми сокровенными тайнами. И, да, кстати, почему «Пылающий»? Оригинальное название фильма «Burning» подходит фильму куда лучше. 9 из 10Скрыть

Фильм Ли Чхан Дона начинается как добротная мелодрама из современной жизни. Главный герой по имени Чжонсу, фермерский сын, но со средствами, закончил филологический факультет университета. Работы по специальности, разумеется, нет никакой и он барыжит на рынке, где в одном из павильонов встречает танцовщицу-зазывальщицу, свою землячку. Начинается роман, питаемый общими детскими воспоминаниями. Правда, Хаэми, — старая-новая знакомая, — не лишена странностей. «Не надо убеждать себя в том, что мандарин есть. Нужно забыть, что его нет и, главное, по...верить, что ты его правда хочешь» — так она объясняет свое увлечение пантомимой с воображаемыми предметами, а заодно свою жизненную философию. Уезжая по горящей турпутевке в Африку смотреть, как бушмены пляшут у костра, она оставляет на попечение главному герою своего кота. Кот, правда, не показывается и Чжонсу подозревает, что домашний питомец так же воображаем, как и мандарин из пантомимы, но, тем не менее, регулярно заходит в пустую квартирку подсыпать сухого корма. Из Африки Хаэми возвращается с новым состоятельным знакомым, «игроком в широком смысле», как тот представляется. Возникает любовный треугольник. Вскоре героиня неожиданно исчезает. Именно на этом сюжетном повороте, дав зрителям две крепкие детективные версии, режиссеру, по нашему мнению, и следовало поставить точку. Увы, хорошей драме о современности с социальным подтекстом и открытым финалом не суждено было состояться. Ворвались ли в творческий процесс продюсеры со своим «коммерческим» видением или произошло что-то другое, но в середине картины сюжет делает самый решительный поворот к жанровому кино. Поворот этот настолько нарочит, что возникает предположение о режиссерском протесте против какого-то диктата. Вторая часть ленты — это триллер про маньяка с элементами фильма ужасов и т. д. и т. п. Коммерческая жанровость доведена здесь до абсурда, как и финал повествования. Хочется взять монтажные ножницы и просто отрезать вторую часть ленты. Таким образом, идя в кинотеатр на одну кинокартину, вы рискуете увидеть две, причем совершенно разных. 5 из 10Скрыть

Фильм «Пылающий» Ли Чан-дона был представлен в 2018 году на Каннском кинофестивале, единодушное признание критиков, едва ли не самая высшая оценка в истории Канн. Окей, лично для меня главной заманушечкой было то, что фильм снят по рассказу Мураками «Сжечь сарай», но об этом после. Главный герой Чон Су возвращается в родные места, у его отца возникли сложности с законом, сам герой окончил университет по специальности «литературное мастерство» и едва ли понимает, чего ждать от жизни? Работая курьером, он встречает девушку Хэ Ми, они жили ког...да-то в одной деревне, будучи детьми. Хэ Ми быстренько соблазняет Чон Су, а затем поручает присматривать за котом Бойлером, так как сама планирует рвануть в путешествие по Африке. Из поездки она возвращается с новым другом Беном, чем явно озадачивает Чон Су. Бен — обаятелен, богат и как-то удивительно обходителен со всеми людьми на планете. Чон Су на его фоне — неловкий растяпа и простак. И вот здесь, друзья мои, начинается самый джаз, огонь и высокое напряжение. Сам того не ведая, главный герой оказывается втянут в игру лабиринтов корейских тесных улочек и заброшенных теплиц, чувствуя опасность, которая горячо дышит в затылок. И да, «Пылающий» снят по всем законам детектива, триллера и человеческой драмы. Есть мнения, что фильм лучше первоисточника, но я бы не согласилась. Это даже не по Мураками, это околомураками. Трактовка настолько вольная, что мы лишь местами узнаем коронные метафорические диалоги по господину Харуки. Главные герои тоже узнаваемы, вспомните «Норвежский лес», тетралогию о Крысе, «Мой любимый спутник», везде у Мураками главный герой — на первый взгляд странный, благородный, по возможности честный, а героиня — хороша и больна внутренним надломом. Всё это есть в фильме. Но Ли Чан-дон перемещает героев в Корею, местами в район, граничащий с Северной Кореей, упоминает пропаганду. Он говорит в фильме о ярости, которая присуща в последнее время именно его народу. Режиссёр не боится, что вы не полюбите его героев, Чон Су вообще пол-фильма с открытым ртом, будто удивлённый ребёнок. Откровенные сцены не прилизаны гламурностью, прям до неловкости. И вот так, балансируя на грани реальности, попадая то в роскошные апартаменты Бена, то в забитую разным хламом лачужку Чон Су, вы теряете всякие ориентиры и уноситесь под отличнейшие саундтреки в водоворот событий, который должен указать вам, человек — слаб и смертен, смысла бытия зачастую не понимает, оттого испытывает вечный голод духа. Особенно это сказывается на Хэ Ми, которая так часто рыдает, пытаясь ухватить ускользающий момент красоты, самый лучший день в своей жизни. Чон Су тоже надломлен вечными вспышками гнева отца и тем, что мать бросила их с сестрой давным-давно. И только Бен внешне умиротворён, позже нам предстоит понять цену этого умиротворения. 9 из 10Скрыть