«Ты — счастливый лотерейный билет. У тебя была удачная наружность. У тебя был подходящий голос. Тебе везло. Ты не изменяла себе и стала богатой. Я рада, что у тебя все так здорово сложилось.»
Кэтрин Хепберн о себе
Размах личности Евы Лавлейс катастрофически не умещается в формат ее родного маленького города. Полезным будет упомянуть, что Ева Лавлейс — это псевдоним. Из обрывочной информации, предоставленной в форме фантазийного монолога самой Евой, складывается впечатление, что родные Евы не поддерживали ее стремлений стать актрисой, и что еще печальней, знаться с ней не хотят. Она одна-одинешенька, в кармане пальто — дырявое вознаграждение за высокомерие и упрямство. Вокруг, в лабиринте небоскребов и огней большого города, есть на что посмотреть, но очень трудно, практически невозможно, обратить взор на себя.
Первое появление Кэтрин, ее героиня крадется в полной тишине по безлюдному холлу с портретами великих актеров, Этель Бэрримор и Сара Бернар, ее плечи придавлены осознанием собственной никчемности перед лицом настоящего искусства, и ей, маленькой провинциалке, наверняка, с хрустальным сердцем, остается только играть, временами нагло, чтобы хоть как-то обратить на себя внимание.
Была ли близка героиня «Ранней славы» самой Хепберн? Отчасти. Как говорит сама Кэтрин, ее везение началось с того, что она вовремя родилась и имела определенный физические данные. Еще одним великим везением в ее жизни оказались ее родители — прогрессивно-мыслящие, а главное — любящие. Даже тот факт, что отец Кэтрин считал увлечение сценой сомнительным занятием, не вычеркивал его из жизни Хепберн, ей всегда было куда вернуться, к кому оглянуться, на чью финансовую подушку прилечь. Хепберн была свободной в своих стремлениях стать актрисой. И она умела этой свободой пользоваться. В Голливуде она снялась всего в двух картинах, но уже знает, что третью роль будет играть в «Ранней славе». Сценарий писался не для нее, а для Конни Беннет. Ха! Вот уж придумали! «Я сказала моя — значит — моя», — может быть так надавила на своего продюсера Пандро Бермана мисс Хепберн, кто его знает. Факт — она ее сыграла и она получила своего первого Оскара.
Присутствие в жюри Фербенкса-младшего и Адольфа Менжу, которые были коллегами Хепберн по «Ранней славе» ставит объективность полученной награды под сомнение. Что я знаю точно, мы — зрители будущего, полюбили Кэтрин Хепберн не за роль Евы Лавлейс, по мне — невероятно грустной, откровенно саркастичной и сарказм этот направлен не на определенного персонажа, а на всю индустрию театра всецело. Это мир, в котором нет места для романтических сказок о вечной любви, музы в нем летают на сверхскоростных ракетах и откликаются на шелест подсчитываемых банкнот. Хепберн сыграла интеллектуалку (пустышек в ее арсенале не будет никогда), очень странную и страстную, может быть голод и бедность так влияют на нее, не знаю, но сейчас, в двадцать первом веке, когда кинематограф прошел через воображение Дэвида Линча, «Ранняя слава» смотрится довольно инфернально. Что точно роднит Хепберн и Еву Лавлейс это финал — «моя слабость состояла в том, что я любила самое себя. Вы, конечно, понимаете. Я хотела стать большой звездой…» На этом сходство заканчивается. Жизнь ставит свои приоритеты. До большой любви Кэтрин Хепберн еще девять лет, так что Голливуд, держись!.. Ах, Спенс…
«Ты — счастливый лотерейный билет. У тебя была удачная наружность. У тебя был подходящий голос. Тебе везло. Ты не изменяла себе и стала богатой. Я рада, что у тебя все так здорово сложилось.» Кэтрин Хепберн о себе Размах личности Евы Лавлейс катастрофически не умещается в формат ее родного маленького города. Полезным будет упомянуть, что Ева Лавлейс — это псевдоним. Из обрывочной информации, предоставленной в форме фантазийного монолога самой Евой, складывается впечатление, что родные Евы не поддерживали ее стремлений стать актрисой, и ч