Не всякий хороший фотограф обязательно незаурядный режиссер. Да, ощущение идеальной компоновки кадра, ракурса съемки, освещения, света, цвета, контрастов — это у фотографа-режиссера почти наверняка будет, во всяком случае у Куригами присутствует, но снимать объекты на фото- и кинопленку — совсем не одно и то же. Фильм, остающийся после просмотра надолго со зрителем, — это не только совокупность наборов из 24-х удачных фотоснимков, прокручивающихся на экране за одну секунду. Художественная фотография — полотно, которое зритель оживляет сам в своем воображении; художественный фильм — картина, оживить которую может только ее создатель. К сожалению, последнего у Куригами не получилось. Если, конечно, это не творческая задумка режиссера — создать стойкий эффект отстраненности от происходящего; такой же отстраненности, с какой главный герой начинает свою работу.
Только вот к середине фильма герой из стороннего наблюдателя превращается в участника интриги, тогда как я, увы, так и остался лишь безучастным наблюдателем ладных в художественном оформлении картинок; даже в финале. И отнюдь не из-за его достаточной предсказуемости. И вовсе не потому, что я не знаю, какую жизнь до этого вел главный герой или от чего главная героиня стала тем, кем она является в фильме. В стилистике поданного материала это совершенно неважно; более того, подобные сведения наверняка бы нарушили серебряно-желатиновый флёр полотна. Однако экзистенция главного героя воспринимается сходной с таковой мсье Мерсо из «Постороннего» Камю, входя при этом в определенный диссонанс с просыпающейся у нашего героя-фотографа общепонятной тягой к тайне и женщине (жизнь которой состоит только из сна, небольших прогулок «по работе», двенадцати с половиной минут на кухне и примерно такого же количества времени на поедание вареного яйца).
Кстати, о кухне. Знатоки кулинарии, конечно, будут возмущены: если куриное яйцо варить 12 минут, то станет оно очень крутым, тогда как в фильме яйца, поедаемые Ею, сварены «в мешочек». На всякий случай замечу подобным знатокам (как сделал это для себя, ибо навыками варки куриных яиц вполне овладел), что тут-то, скорее всего, режиссер ненавязчиво подает к столу зрителя некую концептуальную приправу — «Ей никогда не сварить яйцо вкрутую». А какой уж здесь философский подтекст — придумайте сами. Ну, например: «Не находите здесь ничего крутого? Напрасно! Учитесь смотреть неспешные ленты!» (с последним тезисом я уже вполне серьезно).
О музыкальном сопровождении. Жгучий электрогитарный блюз, настырно и местами неожиданно заполняющий пространство одиночества главного героя, удивительно контрастирует с общим сомнамбулическим повествованием. Очевидно, такой художественный прием: снаружи тихо, внутри неспокойно. И аллюзии к оформлению «Мертвеца» Джармуша, с которым, если подумать, у фильма Куригами, есть некий общий стержень.
О любви. Поскольку на обложке оная обозначена, а в самом фильме с ней как-то неоднозначно, решил проанализировать, что она там из себя представляет. Итого нашел: а) любовь к искусству главного героя, не утратившего, несмотря на хроническую меланхолию, тягу к прекрасному и снимающего на старую узкоформатную «Лейку» не только по заданию, но и «красивые вещи» для себя. б) Любовь главной героини к вареным яйцам и их образцово аккуратному поеданию. в) Любовь главного героя к процессу употребления этого продукта главной героиней. Вроде полный список; в моем восприятии, конечно. Во всяком случае, любовь главного героя к главной героине я в этой ленте не обнаружил. Возможно, плохо искал. А может уже сам забыл, что это такое. Беда только в том, что и режиссер мне об этом не напомнил.
С другой стороны — а должен был? Феллини в своих воспоминаниях писал: «Меня всегда возбуждало великолепное зрелище: женщина, которая ест с аппетитом. Сексуально возбуждало. Я убежден в существовании четкой закономерности: женщина, которая любит поесть, не может не любить секс. А для мужчины женщина, любящая секс, — существо необычайно притягательное и волнующее». Вот и здесь так: никакой такой любви; лишь великолепная картинка, волнение, притяжение и возбуждение главного героя. Жаль только, что мне, зрителю, кроме картинки ничего больше не досталось…
Не всякий хороший фотограф обязательно незаурядный режиссер. Да, ощущение идеальной компоновки кадра, ракурса съемки, освещения, света, цвета, контрастов — это у фотографа-режиссера почти наверняка будет, во всяком случае у Куригами присутствует, но снимать объекты на фото- и кинопленку — совсем не одно и то же. Фильм, остающийся после просмотра надолго со зрителем, — это не только совокупность наборов из 24-х удачных фотоснимков, прокручивающихся на экране за одну секунду. Художественная фотография — полотно, которое зритель оживляет сам в сво