Беженка из Литвы Карин (Ингрид Бергман) во время Второй мировой войны оказывается в итальянском лагере для перемещенных лиц. Чтобы получить вид на жительство, красавица выходит замуж за местного рыбака Антонио (его сыграл настоящий рыбак Марио Витале) и уезжает с ним на его родину - остров Стромболи. Как ни старается иностранка приспособиться к обычаям итальянской провинции, у нее ничего не получается, и чувствующая себя не в своей тарелке Карин решается сбежать из острова при первой же возможности. Этому не препятствует даже ее беременность. Под покровом ночи беглянка держит путь в соседний городишко, откуда можно выбраться на большую землю. Но впереди на ее пути - извергающийся вулкан и горы, в которых выбившаяся из сил путница падает без чувств. Но уже наутро, открыв глаза навстречу солнцу, Карин восхищается красотой приютившей ее земли. Теперь она просто хочет жить ради своего ребенка. На главную роль в картине "Стромболи - земля Божья" (США, Италия, 1950) режиссер Роберто Росселлини планировал пригласить Анну Маньяни, но получил подхалимское письмо от американо-шведской актрисы Ингрид Бергман и взял сниматься ее. Бурный роман на съёмочной площадке двух несвободных на то время людей закончился браком режиссера и звезды Голливуда, а также скандалом морального и производственного толка. Кроме того, что фильм чуть ли не бойкотировали зрители, Росселлини еще разругался с американскими партнерами, изрядно сократившими ленту для проката. Режиссер даже отказался от своего имени в титрах.
Откровенно говоря, Бергман в этой роли мне показалась слабоватой («Европа 51» ей удалась лучше) и даже немножечко жаль, что роль не получила Маньяни. Хотя, если требовалась именно «скандинавская» и холодная барышня, то тут уж без вариантов — Маньяни была бы слишком уж «итальянской».
И, не отходя далеко от Маньяни, скажу, что по прежнему моей любимой картиной того времени (50-е) и в данном жанре (неореализм) остается «Самая красивая». И даже «Европа 51» как-то более неореалистична. В том плане, что неореализм обычно показывает «маленького» человека если не протагонистом, то хотя бы на нейтральной позиции — а не как это обычно бывает тупым и мешающимся под ногами у аристократии. А тут «маленький» народ показан врагом — не всех, но новоприбывшей Карен.
Если взглянуть «трезвым» взглядом, то она, вроде бы, и не делает ничего плохого, но она мало считается с жизнью деревни, в которую прибыла по милости своего свежеиспеченного мужа (за которого вышла скорее из корыстных побуждений). Конечно, она иначе представляла себе освобождение из лагеря беженцев, но это ее проблемы. Стромболи оказался самой настоящей деревней «на краю Земли», в которой есть свои прелести, но они находятся вне системы ценностей главной героини.
И конечно, будучи небольшого ума, ей быстро становиться скучно. Язык она знает слабо, а тут еще и «сицилийский» вместо итальянского. Да и все соседки-кумушки ведут чуть ли не монашеский образ жизни, живут за скромные заработки мужей-рыбаков и периодически сбегают в море, если имеющийся на острове вулкан бушует. У них простая жизнь и все страдания главной героини им непонятны — это их дом и другого они не знают. И не хотят.
В итоге, наиболее «острой» сценой фильме оказалась документальная съемка ловли тунца. В ней было больше накала и реальной человеческой силы, чем в натянутом «преображении» героини из Фомы неверующей в Фому верующую.
Откровенно говоря, Бергман в этой роли мне показалась слабоватой («Европа 51» ей удалась лучше) и даже немножечко жаль, что роль не получила Маньяни. Хотя, если требовалась именно «скандинавская» и холодная барышня, то тут уж без вариантов — Маньяни была бы слишком уж «итальянской». И, не отходя далеко от Маньяни, скажу, что по прежнему моей любимой картиной того времени (50-е) и в данном жанре (неореализм) остается «Самая красивая». И даже «Европа 51» как-то более неореалистична. В том плане, что неореализм обычно показывает «мале