Суспирия. Все комментарии

Новые освежеванные тела в новом освеженном «Хэллоуине» — не единственная задумка группы людей, желающих достать из могил ветхие хорроры и украсить их новыми режиссёрскими идеями. Не прошло и месяца, а на наши экраны, подволакивая ногу и ведя когтями по стене, медленно, но неотвратимо выходит «Суспирия», ремейк одноимённого фильма Дарио Ардженто 41-летней давности. Берлин, 1977 год. Психиатр Йозеф Клемперер принимает Патрисию на дому. Встреча старенького доктора и молодой женщины происходит не в первый и не во второй раз. В их тетрадях — запи...си мелким почерком, а в её — ещё жутковатые рисунки и схемы, в центре которых неизменно находится мадам Блан. Патрисия слышит голоса. «Они забрали мои глаза, — говорит она. — Теперь они меня видят». Сьюзи Бэннион покидает семью огайских амишей и приезжает в Берлин, чтобы примкнуть к знаменитой танцевальной труппе. На новую девушку снисходит посмотреть сама мадам Блан. Сьюзи с блеском проходит пробы и поселяется в общежитии. «Я буду танцевать главную партию», — говорит она. — Я смогу». А когда после занятий ученицы весело щебечут, плетут девичьи интриги или чутко спят под наведённые кошмары, преподы собираются на шабаш в учительской. Импровизированной, конечно: на самом деле это берлинский ресторан, в своём 1977-м году практически неотличимый от советского. «Они пока ещё не знают нашего истинного облика, — говорят они. — Но скоро узнают». Вы знаете правила. Нельзя просто так взять и не использовать слово «атмосфера» в обзоре фильма ужасов. Не стану и пытаться. Атмосферу номер один можно описать как блёклую и обыденную. Такие фильтры а-ля «плёнка шосткинского объединения «Свема» характерны для каннско-венецианских социальных драм, за которую вполне можно принять немистическую часть «Суспирии». Сначала даже невозможно разобрать, на какой стороне Берлина происходят события. Оказывается, на западной. А когда Йозеф переходит границу, вышеописанная атмосфера только сгущается: невольно вспоминаешь казённых дружинников, станцию юннатов и больного коклюшем ежа. Реалистичность подчёркивают политические сводки на задних планах. Террористы захватили самолёт, в застенках тюрьмы Штаммхайм томятся бойцы «Фракции Красной армии». В стенах танцевальной студии царит атмосфера номер два: еле сдерживаемый хаос, готовый вылиться в чёрно-красный инфернальный ужас. Причём создатели не тянут кота сами знаете за что: училки приподнимают маски, едва выбравшись из дебюта. То есть, когда Сьюзи ещё только начинает чувствовать «что-то внутри», мы уже понимаем, что эффектно выкрученное, изломанное тело Ольги Ивановой — результат управляемой чертовщины, а не манкирования разминкой. Под полами студии — чуть прикрытый полумраком кишечнополостной кошмар с гниением и кроненберго-карпентеровскими телесными деформациями. Грим выглядит первоклассно, и в первую очередь это касается даже не подвальных кроненбергов, а Йозефа Клемперера. Без подсказки ни за что не узнать в старичке-психиатре Тильду Суинтон — старичок и старичок (если у вас ещё не было этой подсказки — держите). Тильду представлять не надо, она актриса экстра-класса. У Луки Гуаданьино она снимается уже в пятый раз, а так как здесь ей достались целых три персонажа, то скоро ролей Тильды у Луки будет больше, чем у Луки фильмов. Дакота Джонсон, мастер невыразительной игры с претензией, нормально подходит для своей роли — бледненькая, бесстрастная. Будь вы огайским амишем, тоже, небось, побледнели бы. «Суспирия» и феминизм: кто прав, а кто тупой мужлан? Единственного мужчину (два эпизодических копа-лоха не в счёт) играет женщина, да и кто этот слабый мужской старик против целого взвода женских персонажей разной степени силы? Тем не менее, всё не так просто. Помните, Дэдпул задавался вопросом: сексизм — это бить женщину или НЕ бить женщину? Очевидно, что благими намерениями защиты женских прав, озвучиваемыми в фильме, вымощена дорога в ад, и ад здесь — не фигура речи. А феминистский это фильм или антифеминистский — решать вам. Всё зависит от вашего личного отношения к «девочки устроили настоящий ад». Фильм имеет совершенно заслуженный рейтинг R в Америке и «18+» в наших кинотеатрах. Натурализма ему не занимать, сам одолжить может. Внутренности живописно выпадают наружу, переломы костей не только закрытые, но и открытые, мадамы с оттяжечкой всаживают в плоть жертвы крюки и тащат её словно страшную куклу, оставляя на полу чёрные кровавые мазки. Страшный ли этот фильм? Жутковатый. Но волосы зашевелились по-настоящему только раз — на чьём-то истошном, весёлом, предвкушающем, бестелесном крике. «Этот танец — как секс с животным», — говорит Сьюзи. Мы согласны. Дакоте ли не знать тонкости, ведь за её плечами не только три раза по 50 оттенков, но и два года балетных занятий для роли в «Суспирии». Танцы труппы, дикие и хаотичные на тренировках, превращаются в такое же дикое, но завораживающее действо на показательных выступлениях. Танцовщицы прекрасны и в костюмах из красных нитей, напоминающих струи крови, и, разумеется, обнажённые для ритуального перформанса в немецком филиале преисподней. В берлинском хаусе с надписью Tanz творится несомненный арт. Наличие темы искусства в кино склоняет нас и само это кино назвать искусством. Не будем сопротивляться очевидному. «Суспирия» — это красота. Местами тошнотворная, местами странная, кое-где ужасная, извращённая и изощрённая, но точно она.Скрыть

«Суспирия» — это в первую очередь ужасы, не триллер, не драма, а чистокровный ужастик. Хотя и архаусный, но ужастик. Фильм, как того и требует его артхаусная составляющая, символичен. Он имеет много подтем, помимо основной, а именно жизни танцевальной труппы, состоящей из одних женщин и их необычной деятельности. Тут вам и политическо-социальные мотивы, и любовные. Но все же это ужасы. Вы спросите почему же я так сильно отстаиваю точку зрения, того что это фильм ужасов? Ответ кроется в слове — body horror. То, что вас будет пугать в «Суспир...ии» — это тело. Я уже успела было подумать, что меня ждет скучная тягучка сюжета с намеками на саспес и глубину, но не тут-то было! Первая и от этого одна из самых запоминающихся body horror сцен фильма приходит неожиданно, но очень вовремя. Лука Гуаданьино не показывает хорор мимолетно, нет. Он смакует его, наблюдая со стороны, что бы мы с вами внимательно рассмотрели все детали, того что другие фильмы как правило почти не показывают. Эта сцена завораживает и пугает, ты хочешь спрятать глаза, но любопытство не дает тебе этого сделать. И такая вот сцена в «Суспирии» далеко не одна… Центром фильма становится танец, где тело используется как инструмент. Здесь тело показывает свою темную сторону, оно неприятное, то как им пользуются отталкивает. А танец тут — это язык, заклинание. Танец нужен для ритуала. Он таит в себе загадку, от того еще больше пугает и притягивает одновременно. Отдельно упомяну постановку сцен. Они относят нас в 1970-тые, даже не вооружённым глазом просматривается эта отсылка. Пару сцен впечатались в мою память своей темной красотой. Помимо, того что я описала, в фильме отдельным особняком стоит тема женщин. Они здесь описываются как имеющие силу, непонятную для окружающих мужчин, хотя здесь их особенно и нет. Разве что старенький Джозеф и парочка полицейских, и то полицейские не представляют особой угрозы. Возможно, ведьмы, эти женщины только потому что в древности женщины были символом неизведанного, темного. Суммируя все вышенаписанное отмечу, что «Суспирия» глубоко символична и полностью мне лично не раскрылась. Возможно вам она откроется. 7 из 10Скрыть

В общем-то ремейки дело не благодарное: редко успешны, редко угождают фанатам оригинала, да и сомнительны художественные качества фильма. Но нам с вами повезло, и на деле ремейк «Суспирии» оказывается и вовсе не ремейком, а скорее фильмом по мотивам, или же что-то вроде истории в той же вселенной. В принципе сам режиссер новой «Суспирии», Лука Гуаданьино, весьма точно охарактеризовал отношения между двумя фильмами, называя их «двоюродными сестрами». Действие фильма перенесено в год выхода оригинального фильма (1977), снятым Дарио Ардженто, а... местом действия теперь стал Берлин. Как и в оригинале, американская девушка Сьюзи (неузнаваемая Дакота Джонсон), желающая познать большой мир танцевального мастерства, отправляется в известную школу танцев, чтобы обучиться у влиятельной Мадам Бланш (Тильда Суитон). Постепенно она понимает, что в стенах этого заведения скрывается нечто таинственное и страшное. Фильм Луки Гуаданьино идет тем же путем, что и оригинал — пугает жестокостью, заставляя закрывать глаза, и мистикой. Правда, жестокость эта приумножена. К тому же, ему удается пойти намного дальше — ведь если в оригинале все зиждилось на страхе созерцания физической [красивой] расправы, то теперь же Гуаданьино решил уйти в глубь и ширь, прибавив исторического контекста и психологизма. Да и не спешит он ударить сразу в лоб какой-нибудь кровавой сценой, ему охотнее сперва создать атмосферу, погрузить в нее зрителя, а после уже водить по её ужасным и неприятным закоулкам зрителя. Порой эта атмосфера так поглощает, что создается невольная ассоциация с главной героиней, которую так же понемногу и всё более вязко берет в свои объятья потусторонний мир. Стилистика фильма — это вообще отдельный разговор. Кроме того, что он очень эстетичен, он, фильм, создает свой визуальный стиль, без оглядки на оригинал Дарио Ардженто. Прежде всего это заслуга оператора фильма Сэйомбху Мукдипром, который успешно сотрудничал с Гуаданьино и на прошлой ленте «Зови меня своим именем». Мукдипром настолько тщателен в манере съемки, что создается ощущение будто ты нашел этот фильм на запыленном чердаке в доме своих бабушек и дедушек; такое чувство, что фильм к нам отправили в капсуле времени прямиком из семидесятых. И это комплимент. Говоря в первом абзаце об отношениях между двумя фильма, я кое-что нарочно не упомянул, дабы приберечь для этого абзаца. Кроме тех слов, Лука Гуаданьино говорил, что его переосмысление является данью уважения оригинальному фильму, некой открыткой, знаком благодарности. И кажется режиссер слишком увлекается отдаванием почестей, забывая привнести в саму историю толику себя. Вспоминает он об этом ближе к концу фильма — в эпилоге, который оказывается очень противоестественным для всего фильма. Здесь он позволяет своему авторскому голосу разгуляться; здесь узнается его нежность и чуткость, свойственная его предыдущим фильмам, особенно «Зови меня своим именем». А на протяжении всего фильма за некую чувственность приходится отвечать композитору Тому Йорку, которому удалось настроиться на одну волну с режиссером и оператором, и блистательно дополнить проделанную ими работу. В конце все эти инструменты — режиссер, оператор, композитор — сливаются в единую композицию, образуя настоящий кошмар, дьявольский карнавал. Гуаданьино уходит еще больше во все тяжкие, нежели Ардженто (кого ведь удивить жестокостью оригинальной Суспирии в 2018 году?), он идет, приплясывая, на поводу у самого сатаны, и тащит нас за собой. И честно говоря, хочется вместе с ним броситься в этот пугающий танец.Скрыть

Фильм был представлен на Венецианском кинофестивале 2018 года. «Суспирия» — это не развлекательное кино, это арт-хаус с авторским видением, — оно ужасает, удивляет и очаровывает. Сюжет — танцовщица Сюзи приезжает в Берлин и присоединяется в школу Хелены Маркос. Вскоре она обнаруживает, что за стенами школы происходят темные, тревожные события. Прибытие главной героини совпало с побегом из школы девушки Патриции (Хлоя Грейс Морец в преступно крошечной, но важной роли), которая перед исчезновением успевает навестить своего психотерапевта докто...ра Йозефа Клемперера (не поверите, но и это Тильда Суинтон в гриме). Терзаемый чувством вины за то, что уже однажды не спас важнейшую женщину в своей жизни, Клемперер начинает собственное расследование загадочной пропажи Патриции. Сравнивать картину Луки Гуаданьино с оригиналом Дарио Ардженто не имеет смысла, потому что оригинал поставлен иначе, и идеи несет другие. К тому же, эти фильмы создали блистательные режиссеры-визионеры и, соответственно, каждый обладает своей неповторимой изобразительной силой. «Суспирию» 2018 года стоит воспринимать как отдельное произведение искусства. Фильм визуально выверен, проработана каждая деталь, каждая мелочь. Изобилие всех оттенков красного — от алого до ржаво-бордового заполняет кадры, являя собой совершенно неповторимую картину. Искусство танца, красота и сексуальность на фоне холодного Берлина 1977. Фильм изобилует глубоким смысловым наполнением. Подтекстов в фильме великое множество. Критика военных действий, лагерей, фюрера и нацистской жестокости на грани психоанализа, замаскированная под хоррор с элементами танца. А танец — особое оружие, магия, желание и жизнь. Танец — легкие фильма, каждый вздох его, каждое движение зритель чувствует на себе. Дакота Джонсон, сыгравшая главную героиню Сюзи, училась танцам два года и это полностью оправдало себя. Она лишь танцем, лишь движениями своего тела смогла сыграть весь спектр эмоций Сюзи. Вне занятий танцами — она почти безэмоциональна и весьма спокойна, но как только включается музыка, она начинает парить. Я почти уверена, что Гуаданьино осознанно избрал такую тактику для нее. Тема феминизма, женской сексуальности и материнства проходит красной (!) нитью через фильм. И здесь идет речь не о агрессивном современном феминизме, а о мифическом образе матери и идей матриархального общества. Женщины «Суспирии» не добиваются для себя прав и признания, ведь они уже совершенно великолепны и сильны. Им ни к чему веяния общества, так как они создали свое. Сексуальное перемежается с отвратительным, страсть с неумолимой болью, а любовь… любовь всепобеждающа. Музыку к фильму написал грустный виртуоз Том Йорк. И я готова спорить, что его композиции войдут в историю. Это тягучая, тревожная и такая притягательная мелодия скорби, красоты и меланхолии. Это музыка танца нашего подсознания, музыка, олицетворяющая собой искусство и любовь, страдание и боль, а еще проблеск удовольствия, — и так по нарастающей, вверх, вверх, пока танец не закончится. Не закончится. Никогда. Лука Гуаданьино создал шедевр кинематографа, который выходит за рамки какого-либо жанра, идеально выверенный, наполненный смыслом, подтекстами, восхваляющий красоту танца и критикующий самые страшные страницы в истории человечества. Перед нами — настоящее произведение искусства, которое однозначно стоит просмотра. Если вы к этому готовы.Скрыть

Из минусов можно упомянуть абсолютное отсутствие необходимости новостного аудиоряда в ряде коротких по времени, но имеющихся эпизодов, а также такое же отсутствие надобности в акценте на атмосфере Берлина. Немного отвлекает зрителя от довольно интересной философской составляющей фильма, говорящего нам, как становится ясно в его конце, о непоколебимой любви. Похожий по концентрации пугающего на «Реинкарнацию», фильм, что приятно, все же направлен на то, чтобы хоть немного попугать. «Суспирия» — качественный мистический триллер. Ну а восторгаться... работой очередной талантливой русской балерины, очередному, в этот раз тройному перевоплощению Суинтон и выдержанной атмосфере на протяжении всей ленты можно бесконечно. Даже несмотря на факт того, что это ремейк. 7 из 10Скрыть