Португалия, Лиссабон, 2012 год. Рай утерянный.
Лиссабон, нежно укрытый предзакатным одеялом пурпурного небесного шелка. Шумные улицы, постоянно спешащие куда-то люди, дым дорогих сигар и терпкий аромат кофе, витающий эфемерным фимиамом в воздухе и небесной вышине, накаленной плотными и иссиня-черными грозовыми тучами. Густой неон, струящийся потоками разноцветной патоки из небоскребоподобных зданий и обычных жилых домов. Донна Аурора в раздумьях сидит у окна; дешевая сигарета с привкусом горечи и сухого табака во рту. Она живет воспоминаниями, сладкой сердечной болью прошлого и все чаще погружается в меланхоличную и морфийную дрему. Она стара, она померкла, она одинока. И брошена всеми, кто связывает ее с прошлым. Есть лишь ее бредовые фразы, бросаемые в пустоту, долготерпеливая чернокожая служанка Санта со святым спокойствием воспринимающая все да соседка Пилар. Аурора любила и была любима, но это было давно, в ином веке, в иные времена, в иной и покрытой теперь лишь пеленой фантазии и сна жизни. Смерть для Ауроры спасительна, ибо не будет более власти нездоровья, испорченных отношений, не будет ничего, что так сильно тяготит ее существование — не жизнь, а существование. Но перед ликом смерти хочется проститься и погрузиться в то сладкое прошлое, увидеть убеленные сединами головы и сгорбленные фигуры и того, кто стал для нее самим смыслом жизни на далеком континенте, забрал ее душу и сердце, оставив зиящие раны на долгие и полные неизбывных мучений годы.
Третий по счету полнометражный фильм известного португальского кинокритика Мигеля Гомиша, фильм «Табу» 2012 года, представляет из себя изысканное и многослойное по своим форме и содержанию кино, являя собой пример чистого и незамутненного коммерцией киноискусства. Обильно приправленное множеством синефильских цитат, «Табу» не выглядит просто изощренным кинематографическим позерством только для фестивалей и поражает своей художественной глубиной и режиссерской точностью и совершенством. «Табу» — это цепляющая за душу история запретной любви, опасной страсти, рассказанная на фоне утраченной и покоренной Африки без излишнего сентиментализма Карен Бликсен(в фильме слегка угадываются мотивы «Из Африки») или нарочитой простоты Ромена Гари(определенные отсылки к «Корням неба» тоже несложно найти).
Если первая часть фильма являет собой пример социальной зарисовки, показывая упадок личности и бессмысленное существование, то вторая часть возвращает зрителя в атмосферу прошлого: бредовый сон становится яснее и понятнее, прошлое довлеет над настоящим и можно лишь сожалеть об утраченном рае, коим видится режиссеру колониальная Африка. Название страны из прошлого можно лишь предполагать, Гомиш не дает точных координат, ибо Рай для каждого человека сугубо свой, личный. Однако именно в Африке режиссер видит эскапистскую идиллию, библейский Эдем.
Африка, государство N., Рай обретенный.
Большой колониальный особняк, возвышающийся над африканской пустыней словно башня Вавилонская. Улыбчивые и приятные хозяева жизни и донна Аурора, скучающая знаменитая актриса. Танец застывших в неизбывном атавизме древних племен у костра, длинные и мелодичные, гипнотически-завораживающие песнопения, ритуалы неведомым богам и горе Табу. Запретная страсть, нарушение социального табу, нарушение норм, но столь сладкое, что бросаешься в него опьяненной и удовлетворенной. То был Рай, утерянное ощущение собственной нужности и значимости, ощущение истинной любви и ожидаемых страданий. Джан-Лука… Фигура, исчезающая в тумане песчаной бури, далекий голос и письма, написанные на грубой бумаге.
В руках Мигеля Гомиша исполнители главных ролей лишь краски в его палитре; образы начерчены точно, лаконично, драматично и без стереотипизации. Актерам достались не живые люди, а метафорические режиссерские фантомы, творящие в картине притчу об утерянном рае в отнюдь не в варианте Джона Мильтона, хоть вера в Бога красной нитью проходит через весь фильм, вера как последнее пристанище в минуты жизни, медленно и неумолимо меркнущей.
Португалия, Лиссабон, 2012 год. Рай утерянный. Лиссабон, нежно укрытый предзакатным одеялом пурпурного небесного шелка. Шумные улицы, постоянно спешащие куда-то люди, дым дорогих сигар и терпкий аромат кофе, витающий эфемерным фимиамом в воздухе и небесной вышине, накаленной плотными и иссиня-черными грозовыми тучами. Густой неон, струящийся потоками разноцветной патоки из небоскребоподобных зданий и обычных жилых домов. Донна Аурора в раздумьях сидит у окна; дешевая сигарета с привкусом горечи и сухого табака во рту. Она живет воспоминаниям