Цветения пора. Все комментарии

Остановись, мгновенье, ты прекрасно! Гёте Цветения пора только начинается. Ей всего лишь тридцать семь — обаятельная и скромная учительница, приехавшая в небольшой шведский городок; ему всего лишь пятнадцать — робкий и смышлёный ученик, влюбляющийся в неё если не с первого, то со второго взгляда. Сначала он будет наблюдать за ней, нежно целовать стул, на котором она сидела, и затем, выждав случай, точно рефлекторно, прильнёт к её губам. Где-то по ту сторону горизонта серых 40-х идёт война, и с неба доносится рокот пролетающих самолётов, но ...человеческие желания и страсти остаются неподвластны течению времени и обстоятельствам. Стремительно возникшее чувство между учительницей и учеником не останавливают ни разница в возрасте, ни её замужество. Это время, когда бабочки рождаются из куколок, кружатся и порхают. Представленная в начале Бу Видербергом «лекция сексологии» оборачивается настоящей корридой чувств — не по-шекспировски возвышенной, что изображал сам режиссёр в своей «Эльвире Мадиган», а той самой по-маркесовски пленительной, волнующе-мимолётной, как сама молодость. Юность — ветрена: мальчишки бесконечно болтают о сексе, мечтая познать его таинства, а девчонки думают о потере девственности, — и совсем нет сил сопротивляться соблазнам. Этап взросления у шведского постановщика тесно связан с фрейдизмом, и личность героя развивается посредством сексуального влечения. Он желает открыть для себя новый мир, а она — скрасить свой старый, не лишённый повседневной тоски. Позднее Джузеппе Торнаторе преобразит такую же необычную первую любовь в платоническую, преимущественно замкнувшись в себе, но Видерберг обнажает чувства и разбавляет фрейдовщину поэтикой и романтично-эротическими удовольствиями, с той же страстью показывая крупным неторопливым планом расстёгивания пуговиц или игривые переглядывания на уроках. Когда проходит пора влюблённости, что-то всегда остаётся — опыт прошлого, грусть о скоротечной юности, ощущение бренности всего ранее казавшегося незыблемым. Она уходит обратно в рутинную действительность, он, возмужав, стремится навстречу будущему, ведь долго оставаться в прошлом невыносимо. Но режиссёр всё же хранит воспоминания, к которым возвращается к концу жизни, проецируя их и наполняя свою ленту тоской по утраченной молодости и родному городку, где, вероятно, случился первый поцелуй, первая любовь, первый секс. Гендель, Малер, Чайковский — столько способов выразить безумный миг влюблённости, и так мало для этого слов, что те заменяются музыкой. Последнее произведение Видерберга — своеобразный ноктюрн, посвящённый неистовой и полной страстей юности, которую хочется увековечить посреди прочего небытия. Цветения пора только начинается.Скрыть