Зеленая рыба

С первых кадров, подсознательно вызывающих печальное сочувствие (может, такое интимное перебирание старых фотографий на титрах подготовило?), кажется, что этому парню не будет места в жизни. Всё складывается непросто у тех, кто в поезде любит опасно подставиться ветру в тамбуре. Вот и родственная душа в соседнем — тонкая, выгнутая фигурка, таинственная незнакомка, вдруг упустившая платок. Попытка защитить девушку от приставаний оборачивается дракой, а потом — уходом поезда. Пройти мимо женщины, безуспешно догонять поезд… Не слишком уд...ачное начало новой жизни после демобилизации. Когда облик земли меняется быстрее, чем проходит жизнь одного поколения, начинаешь чувствовать себя старее, чем ты есть. В покинутые места лучше не возвращаться, но что делать, если тебя там ждут, на тебя надеются? Мать прислуживает в чужом доме, средний брат — инвалид, сестра — проститутка и спонсирует тебя своими грязными доходами… Кажется, что мир тебя вытолкнул — ты вернулся из армии, где всё предельно просто, ибо по команде, пусть и постоянно в виду войны с Севером. На гражданке — мнимая свобода, в которой настолько нет опор, что ты ходишь, шатаясь, ты разболтан, ты на всё натыкаешься, и легче всего — на чужие кулаки. А ты ещё ничего особенного не умеешь делать, и почему-то говоришь упрямо, что у тебя нет мечты. Просто о своей мечте говорить больно. Умер отец, рассыпана когда-то большая и дружная семья; в маленьком жилище, на которое новостройки наступают, как войска, бедная мама чистит овощи и пялится в телевизор, лучший друг нищих деньгами и душой. Нет, ещё хочется смотреть в окно, где качает свисающими влажными прядями плакучая ива, пока не сдавшая своего места, такая широкая и высокая, будто бы её верхушка проведёт в рай, занавесь её ветвей заслонит от реальности. Хочется лежать на мостках, вспоминая, наверное, самое лучшее, что было в жизни. Лучшее не вернётся — когда естественная семья разбивается, складываются семьи криминальные. Фильм, разворачивающийся неторопливо, не похож ни на мелодраму, ни на детектив. История «маленького человека», его большого преступления и большой любви, он, скорее, та самая «будничная утренняя драма», растянувшаяся на всю продолжительность ленты. Сеул, подсвеченный лампочками-побрякушками и огнями витрин, как огромный ночной клуб; развалины чужих мечтаний, разбившихся и разбивающихся; жуткие задворки, где люди пропадают навсегда; её жилище, приют её пьяной тоски и презрения к себе, раскрашенный нежным золотистым, нездешним сиреневым светом. Домик, обжатый новостройками, человек из прошлого, обжатый «новыми корейцами». Герой и героиня, оба на содержании, оба используемые. Вышедший в 1997 году, дебютный фильм будущего создателя шедевров «Оазис» и «Тайное сияние» запечатлел самую точку экономического кризиса в стране. Ломка восьмидесятых и девяностых, когда сельскохозяйственная Южная Корея преображалась в промышленного монстра, стала, как везде, переламыванием, перемалыванием отдельных людей. Тем, у кого «ни работы, ни мечты», зато нужны быстрые и большие деньги, в такие периоды приходится служить тем, у кого мечты заоблачны и циничны. Самые лучшие служат слишком преданно, слишком опасно для жизни, своей и чужой. И так уместно всё происходящее на экране скрашивает лиричный саундтрек, придавая простой истории то нежно-блюзовый характер, то пронзительный, ностальгический, если ностальгией и впрямь можно назвать тоску по детству, далёкому, чистому и безответственному. Наверное, можно, — детство наша родина. Господи, что со мной будет… Этот шёпот, молитва, причитание на почти безупречном русском языке корейской не то Настасьи Филипповны, не то Алики из соловьёвской «Ассы», содержанки, певицы из ночного клуба, трепетно любимой, к концу в белом платье не то невесты, не то вдовы, надевшей траур, — истинное музыкальное сопровождение всего фильма, его воплощённый в словах страх и смысл. Россия, страна всех горестных начал, с её девяностыми, будничными драмами её нецелованных парней и страдающих блудниц, — в неё, как в зеркало происходящего в родной стране, смотрит режиссёр. Оттого и слова песни Высоцкого, срывающиеся с пьяных уст на незадавшемся празднике, становятся неуклюжим, но естественным реквиемом павшим на войне, не менее страшной, чем та, былая и вновь возможная, против своих, с оружием в руках. Потери девяностых на внутренних, почти невидимых войнах. Кто о них вспомнит? Ширятся новостройки, страна оправляется после кризиса. Вот и семья соединилась, как мечтал герой, вот и открыла она намечтанный им ресторан, вот и угощает, лебезя, в нём своих убийц. Нет, фильм не о любви и не о преступлении, — о том, что даже самая нелепо сложившаяся жизнь стоит воспоминаний и слёз. Вот на стене коллаж из фотографий, где он ещё маленький и беспечальный. Играют дети, скоро где-то, вдалеке от них, будет бегать, скорее всего, их маленький родственник. Ещё качает ласковыми зелеными прядями стойкая ветряная ива, плавает где-то в воде непойманная зелёная рыба. Тот же воздух и та же вода. Только он не вернулся из боя. 10 из 10Скрыть