Более странно, чем в раю

Фильм Джима Джармуша «Страннее рая» (более известный у нас под ужасным дословным переводом «Более странно, чем в раю») стал вторым режиссёрским пунктом в его фильмографии. До этого он снял пару короткометражек, которые по его собственным словам «к счастью, не сохранились». И был полнометражный дебют — «Отпуск без конца». Но именно «Страннее рая» прославил молодого, мало тогда известного, режиссёра и выдвинул его на авансцену независимого американского кино. Интересным является тот факт, что изначально лента должна была быть коротко...метражной и состоять лишь из первой части «Новый свет», снятой на подаренной Джармушу от Вима Вендерса плёнке, оставшейся со сьёмок «Положения вещей». Но после того как на разных фестивалях с восторгом приняли эту короткометражку, Джармуш решил расширить «Страннее рая» до полнометражного фильма. Проектом заинтересовалось немецкое телевидение, которое и спонсировало дальнейшие сьёмки. Так одиссея «Рая», на которой вроде бы была поставлена точка в 1982 году, растянулась ещё на два года. Снималось всё полупрофессионально. Съёмочная группа состояла из не более чем 10 человек. Для сцен, где главные герои едут в машине, камера прикреплялась на капот обычными деревянными досками. Существует даже более десятка минут материала со съёмочной площадки. На её кадрах, то тут, то там появляется человек двухметрового роста в длинном пальто, вязаной шапке и чёрных очках. Он на фоне кливлендской зимы курит сигарету и попивает горячий кофе. Это автор картины — Джим Джармуш. Как, впрочем, и всегда у Джармуша, все актёры, играющие в фильме — его близкие друзья. Но стоит отметить, что режиссёр уделяет немалую часть актёрской игре. Ведь любопытен тот факт, что в жизни Джон Лури (Вилли), в общем-то, довольно мягкий человек, а вот Ричард Эдсон (Эдди), наоборот, с сильным характером, лидерскими способностями и нескончаемой энергией. И Джармуш добился на экране полного обмена характерами между актёрами и их персонажами. Стоит также заметить, что в фильме появляется подруга Джармуша (а в будущем жена) Сара Драйвер, являющиеся также продюсером ленты. Она играет женщину-курьера в чёрной шляпе. «Страннее рая», как справедливо отмечают многие критики, оказался стилеобразующим для режиссёра. И прежде всего это проявляется в «фирменном» минимализме Джармуша, который доведен здесь до совершенства. Собственно структура ленты сама по себе уникальна — фильм состоит из череды чёрно-белых эпизодов, в которых камера абсолютно никуда не движется; она просто включается, а затем затухает. Здесь нет никаких декораций, только ничем непримечательные комнаты, унылые заснеженные пейзажи да заваленные мусором индустриальные кварталы Нью-Йорка. Причём последние в руках Джармуша, не смотря на свою омерзительность и попросту отталкивающую силу, становятся ужасно кинематографическими, как какая-нибудь красивая и цветущая летняя поляна. К минимализму также следует добавить игру актёров (плюс к вышеупомянутым актёрам нужно вспомнить Эстер Балинт в роли Евы и неподражаемую Сесилию Старк в роли тёти Лотти). Актёры у Джармуша не играют, а живут на экране. Они практически не проявляют никаких эмоций. Они либо говорят, либо (что чаще) молчат. И из-за этого они кажутся настолько реальными, как будто перед вами не экран, а сама жизнь. А саундтреком к этой ленте (за исключением парочки еле заметных инструменталок) является одна единственная песня «I Put a Spell On You» Скримина Джей Хокинса, которая повторяется в течение всего фильма немереное количество раз. Сюжет фильма довольно прост. В Нью-Йорке живут два венгерских эмигранта Вилли и Эдди, которые, по сути, самые настоящие бездельники и тунеядцы. Они не работают, а живут только карточным шулерством и ставками на скачках. И всю эту идиллию нарушает приезд племянницы Вилли — Евы. Сначала у неё с Вилли создаются довольно таки напряженные отношения, но после того, как она украла в магазине еду, Ева становится для них «своей». Затем она уезжает в Кливленд. Соскучившись по ней, они тоже едут в Кливленд. А затем они втроём колесят на машине по всей Америке. Это решение вызывается тем, что главным героям стало скучно жить на одном месте, и они всё время пытаются изменить окружающую обстановку. Но, приезжая в другой город, они обнаруживают, что и там всё то же самое. Они и не подозревают, что дело-то вовсе не в месте, в котором ты живешь, а в тебе самом. И если человек внутренне пуст, то ему и всё вокруг кажется пустым. Один из героев даже говорит в одном из эпизодов: «Странное дело — приехали в другой город, а как будто бы никуда и не уезжали». Важную роль здесь играет тот факт, что герои — не коренные американцы, а иностранцы, для которых Америка должна была стать настоящим раем. Отсюда, наверное, и название ленты. «Страннее рая» имеет открытый финал, что, в общем-то, свойственно для Джармуша. В его фильмах сюжет зачастую и не важен вовсе, важно то, что, как говорится, «между строк» (в данном случае «между кадров»). У Джармуша то, что происходит на экране, абсолютно не претендует на внимание зрителей. Оно развивается само по себе. Никаких крупных планов, никаких неожиданных сюжетных поворотов. Режиссёр любит использовать в своих фильмах (и этот не исключение) метод, когда на экране одновременно происходит несколько действий, и зритель, как в реальной жизни, вынужден смотреть лишь за чем-то одним. Таким примером может служить сцена в кинотеатре, когда четверо персонажей смотрят фильм, который нам не виден (а только слышен), и мы вынуждены наблюдать за реакцией только одного из них или переключать внимание с одного на другого. Эта сцена, к тому же, гомерически смешная. Фильм вообще, не смотря на свой депрессивный оттенок, является комедией (или скорее трагикомедией). Хотя в случае Джармуша жанр всегда трудно определить. «Рай» вполне себе настоящее «роуд-муви». Имея бюджет всего лишь 90 тысяч долларов, фильм окупился в прокате в 27 раз! Он получил множество (но впрочем, второстепенных) наград, включая «Золотую Камеру» за лучший дебют в Каннах. А в 2002 году Библиотека Конгресса включила ленту в Национальный реестр фильмов с определением, как «произведение, имеющее культурное, историческое либо художественное значение». По прошествии около 30 лет «Страннее рая» занял свое достойное место в истории кино и в фильмографии Джармуша, как одна из лучших его картин. Впрочем, сам режиссёр в течение всего этого времени ни разу не посмотрел свое творение, поскольку по его же словам он «никогда не пересматривает своих фильмов, не любит оглядываться назад». 10 из 10Скрыть

Сегодня хотелось бы поделиться своими впечатлениями и мыслями после просмотра работы одного из моих самых любимых режиссёров Джима Ждармуша. Признаться, это моя первая рецензия, а фильм достаточно сложный и неоднозначный, однако я постараюсь вас не разочаровать. Скажу сразу, что ещё до начала просмотра меня привлекли 2 вещи: то, что фильм достаточно старый (отснят в далеком 1984) и, конечно же, неподражаемый Джон Лури в главной роли, который, к слову сказать, радует нас во многих картинах Джармуша, став, не побоюсь этого слова, его... визитной карточкой. А теперь о самом фильме… Порочный Манхэттен 80-х годов, в котором живут двое молодых тунеядцев Вилли и Эдди, паразитирующие на доверчивых игроках в карты. Их жизнь монотонна, безлика и лишена всякого смысла. Даже риск и азарт игры на деньги не скрашивает их существования. Но все меняется, когда к Вилли приезжает его кузина Ева из Венгрии. По ходу фильмы мне бросилась в глаза перемена в характере и поведении двух друзей-негодяев. Но это видно не из из манеры держаться или разговаривать, вовсе нет! Внешне они остались теми же. Их выдают поступки. Именно через поступки, через действия и внутреннее побуждение режиссёр намекает на моральное преображение героев. Но это выполнено очень тонко и ненавязчиво, что, признаться, подкупает. Вот оказывается как действует на мужчин женское обаяние. Сама манера повествования типична для Джармуша — небольшие, но очень по Чеховски лаконичные зарисовки жизни, емкие, порой сумбурные диалоги, через которые очень хорошо видны все переживания и настроения героев. Ещё одна важная черта этой картины — протест. Он тут во всем. Протестом буквально пронизаны стремления и характер героев… он проявляется против обыденности, против всего стабильного, постоянного. Нет, обычная жизнь не для этих ребят. Все или ничего! Ол ин! Удивляет то, что дух авантюризма, которым пропитана картина гармонично уживается с неспешным или даже можно сказать медитативным повествованием. Кстати эта черта характерна для большинства работ Джармуша В заключение скажу, что кино не для всех. Оно не из разряда на один раз или на несколько! Оно другое ! И этим в а сказано. Перед просмотром лучше как следует настроиться и, уверяю вас, равнодушными вы останетесь наврятли. Спасибо Вселенной за невероятную случайность, в следствие которой мы находим то, что находит отклик в нас… 9 из 10Скрыть

Джармуш — всегда был мастером деталей. Не скажу, что видел много его фильмов, но есть общая тенденция. Мне кажется, что этот фильм довольно показателен именно в этом плане. Начнём с того, что в любом искусстве есть форма и содержание. Джармуш создаёт форму, свою, неповторимую форму. Она у него выражается через эстетизацию деталей быта, которые сразу бросаются в глаза. Сценарий может быть простейшим, только детали могут рассказать тебе больше о герое, чем непосредственно сам герой. Что произошло в этом кино? СЦЕНАРИ...Й сделан по такому принципу. Он создал отличную историю, построенную на деталях, которые выражают персонажа, но в простых диалогах зритель получает подветрждение. Это нечто в духе поп-арта, когда такие как Уорхол делали акцент на деталях, которые их окружают и создавали свои формы. Они могли изобразить банку, Мерилин Монро и так далее, а это имело право быть на поприще искусства. Уорхол в живописи, это как Джармуш в кинематографе. ВИЗУАЛЬНЫЙ ряд у него составляющая формы. Это даже важнее, чем сценарий. Естественно, всё выглядит даже лучше, чем просто хорошо. Можно представить Французскую новую волну, которая снимала на всё, что только можно было снимать и всех, которых можно было снимать. Заметно, что он сильно вдохновлялся её авторами. Его картинка даёт информацию, которая необходима для понимания сути. Было много красивых кадров, чистых и наполненных. Конечно, чёрно — белый формат добавляет особого шарма. Самое простое, что здесь заметил, то это однозначно АКТЁРСКАЯ игра. Здесь просто нечего играть, а в этом есть своя эстетика. Люди ведут себя непринужденно, они простые и служат частью общей концепции. Он показывает их с бытовой точки зрения. Человек просто не может быть неестественным в таком положении. КИНО в целом довольно необычное. Обязательно заслуживает внимания.Скрыть

Если арт-хаус — значит будет удивлять всеми возможными и невозможными способами, лишь бы не быть похожим на других. Думаю, именно такое ожидают увидеть перед просмотром любого «некомформистского» кино. Но второй фильм Джармуша делает совершенно обратное и скорее не удивляет, а успокаивает (по крайней мере, тех, кто искал артхаусное кино). Весь фильм — это несколько дней из жизни ничем не примечательных людей. И все нелепости разговоров и неуклюжесть ситуаций, в отличие от первого фильма Джармуша, были умело переданы. Если первые ми...нут двадцать еще чего-то ждешь от высокого и развязного венгра, вечно где-то пропадающего, или от его кузины, которая неясно на какие деньги покупает «ТВ ужин» (и никто ничего не объяснит!), то потом до тебя доходит, что никаких внезапных разгадок или второго дна за этим не стоит. Перед нами пара друзей, которых можно увидеть на втором плане любого фильма; внезапная потасовка за покером, которая, в отличие от каждого второго фильма, где есть потасовки из-за покера (вау), не только не ведет к расправе, но даже ни разу больше не упоминается; и, одно из самых запоминающихся, постоянная неловкость молчаний в разговорах, которую всеми способами пытаются прервать, лишь бы чем-нибудь заняться. Кроме прочего, в фильме есть очень медитативные сцены, в которых камера отдаляется от героев, напоминая, что мы вообще-то все еще смотрим фильм и можем посмотреть на персонажей свысока, хотя сделать какие-то глубокие выводы о них практически невозможно. И напоминают эти сцены «Фарго» Коэнов (а местами даже «Груз 200» Балабанова, хотя, в этом случае, всего лишь визуально). И не зря, ведь именно у Коэнов небрежность и неловкость, постоянно встречающиеся в жизни, так мастерски вставлены в нереальность кино. Но и именно поэтому «Более странно, чем в раю» намного киношнее (в плане погружения), ведь получить некоторое удовольствие от этого фильма, как и от французской новой волны, можно только после достаточного количества просмотров более привычного кино. Наверно, чтобы действительно насладиться этим фильмом, вы должны собраться группой друзей где-то в 80х и пойти в какой-нибудь подвальный американский кинотеатр. Тогда не так будут бросаться в глаза ненужная затянутость и не к месту подобранная игра актеров. Ведь когда кино выходит на улицы, от зрителя требуется примерно то же самое.Скрыть