Эльфийская песнь. Все комментарии

Первый раз я посмотрел «Эльфийскую песню», когда был подростком и впечатлился настолько, что именно после нее начал смотреть разнообразное аниме. Теперь, пересмотрев ее с окрепшей головой и без фанатизма, можно трезво прорецензировать это специфическое произведение, которое в прошлом неслабо повлияло на мой молодой разум, но сейчас оставило лишь смешанные чувства, хотя и в целом положительные… 1. Сюжет: Я бы мог написать, что этот сериал об эволюции, межвидовой борьбе людей и диклониусов, бытовой жизни и взаимоотношениях основных персонаж...ей, но к концу его просмотра у меня возникло ощущение, что все это лишь поверхностная оболочка, наполненная темным содержимым. Мрачный же ее центр — это показ человеческой жестокости и слабости в разных проявлениях, а так же ситуациях. Ведь почти в каждой серии, если не во всех, присутствуют плохие, мерзкие или ужасные поступки каких-либо персонажей, много времени уделено их тяжелому, да отвратительному прошлому и настоящему. Так что упор в «Elfen Lied» сделан именно на этом, и от просмотра такого контента впечатлительный зритель легко может начать ненавидеть весь человеческий род. Все остальные, чему уделено время в этом аниме, понадобилось отчасти для того, чтобы сюжет куда-то шел, было развитие событий, но это показали и рассказали так обрезано, а так же скомкано, что местами это ясно видно, и растянуть до 16—24 серий можно было бы спокойно, чтобы объяснить некоторые моменты. 2. Атмосфера: Жанровый упор в «Эльфийской песне» сделан на жестокой драме, ее основная цель — вызвать при просмотре грусть, злость и даже ярость или ненависть у любого незачерствелого человека. Именно эти эмоции вызовут многие сцены, которые сделаны без какой-либо мягкости, тем более все усугубляет еще их кровавость. Много крови будет на экране, она будет повсюду брызгать, литься, а куски тел отрываться и летать в разные стороны. Красивая же приокенская местность, размеренные саундтреки к ней, несколько милых персонажей, да немного юмора — все это для того, чтобы немного отвлечь и расслабить зрителя от негатива, которого здесь весьма немало. Присутствует небольшая эротика, местами для юмора, местами запиханная вообще не к месту, а так же красивый, мелодичный, грустный опенинг, от прослушивания которого я раньше тащился. Персонажи в целом туповаты, да нелогичны в своих поступках, хотя есть и исключения, но отдельной темы заслуживает один из центральных «героев» — Люси. В общем-то, она и есть та изюминка «Elfen Lied», потому что споры о ней, ее поступках и истории яростно идут у фанатов сериала, в которых одни ее защищают, другие поливают грязью. Сейчас я понимаю, что рассуждать обо всем, что связанно с ней, можно под разными ракурсами, поэтому быть немного правым можно при любой точке зрения, и написать однозначный ответ, что я о ней думаю, не могу. Раньше же мне в ней нравилось все: образ, тяжелая история, а так же вытекающий из этого озлобленный характер (именно Люси, а не Ню), она была одной из главных причин, почему мне понравился этот сериал. 3. Итог: «Эльфийская песня» — аниме для любителей жестоких и грустных драм, которое после просмотра оставит лишь тяжесть на душе. Я предполагаю, что смысл его создания — это показать зрителям, какие низкие, чудовищные поступки порой делают люди вокруг нас, какие демоны, а так же темные желания могут скрываться в наших головах. Сюжет интересен, но коротковат, атмосфера в целом хороша, но не без минусов, хотя с одной из своих важных задач, для такого сериала, она отлично справляется — вызывает эмоции у людей перед экраном. 8 из 10Скрыть

Os iusti meditabitur sapientiam Et lingua eius loquetur iudicium Beatus vir qui suffert tentationem Quoniam cum probatus fuerit accipiet coronam vitae. C этого всё началось. Сломанная ракушка в руках едва понимающей человеческую речь девочки, запачканный кровью цветок лилии, полуденный звон часов, обрекающий на надежду силуэт за дверью… Да, это произведение преисполнено символизмом, постепенно нагнетающим атмосферу человеческой трагедии. И, пожалуй, услышав название «Эльфийская песнь», название культого аниме, общепризнанно считающи...мся одним из самых жестоких — и вместе с тем самых красивых, его любители припомнят именно детали, и в их ушах вновь заиграет печальная мелодия шкатулки. А что же поделать, если трагедия здесь в каждой сцене (за исключением фансервисных, конечно), и даже в каждом звуке? В 2002 году свет увидел первый том немногообещающей манги с нэко-девочками (и пусть вместо ушей — рога) и криво нарисованными обнажёнными телами. Окамото Линн планировал выпустить не более двух томов, но вот, с нахлынувшим вдохновением и поддержкой читателей, история вдруг изменила свою направленность, и «Эльфийская песнь» стала «Эльфийской песнью»; всё глубже и тяжелее, она получила своё завершение в 2005 году — мрачный, но возвышенный конец, ставящий твёрдую точку на всех запутанных сюжетных линиях. «Этот мир бесконечно жесток», — его простой посыл. В тринадцатисерийной аниме-адаптации говорится другое: «Этот мир бесконечно печален». По крайней мере, акцент на чувствах здесь гораздо явнее, и именно чувства — недоверие, обида, влюблённость, потерянность, мстительность, желание причинять боль, как итог — раскаяние — являются главным ингредиентом этого горьковатого коктейля. Иносказательно описываются расизм, геноцид, детская травля, беспричинная — и уже имеющая причину — ненависть; весь социальный подтекст сосредотачивается в судьбе Люси, генетического монстра, которому пришлось родиться среди людей — но жить с ними она не смогла. Человечество инстинктивно отвергало Люси, и рога на голове навсегда отделили её от других играющих девочек. Её «неправильные» гены превратили свою обладательницу из жертвы в хищника засчёт сверхъестественной, неуправляемой силы, способной полностью переделать мир — и эти же силы заставили страдать того единственного, кто сделал Люси счастливой. Кто же во всём виноват, где берёт своё начало разрушение жизни — извечные, избитые, не имеющие ответов вопросы. Аниме и не попытается их дать и вместо этого расскажет простые, незамысловатые трагические истории. Всю «Эльфийскую песнь» легко разбить на такие отдельные истории, охватывающие, пожалуй, все возможные шрамы на лице нравственности — от истеричной ревности к любимому до педофилии и массовых убийств. И вместе это образует круговорот жестокости без правых и виноватых, где все — жертвы друг друга, и из беспросветной атмосферы отчаяния не найти выхода. Лишь что-то светлое — простая, бытовая жизнь, о которой мечтают все действующие лица этой истории, милые и короткие сценки, обрывающиеся очередной катастрофой. Никакой цензуры — равнодушное, суровое повествование, как бы ведущееся от незаинтересованного лица. И для большего натурализма — эротика, тоже во многом объясняющая 18+. Наслаждайтесь, здесь ничего не будет приукрашено — скорее уж очернено. Конечно, искушённый зритель найдёт много клише, роялей в кустах и прочих несовершенств сюжета (спасибо, однако, за отсылки к поэмам, модернистским шедеврам и даже Библии — это было оригинальным решением!) Кому-то надоест пафосность и однообразность, кто-то разглядит только обнажёнку и кровищу. Помнится, некий критик назвал это аниме «продуктом для неприхотливых подростков». Действительно, будучи восприимчивой и восторженной в свои 12, я была поражена «Эльфийской песнью», она настолько поменяла мои представления как о рисованной, так и настоящей жизни, что стала отдельной стадией моего становления. По крайней мере, так мне казалось. Страсти поутихли, но аниме не намного подешевело — каким бы спорным во всех смыслах оно не было, а вдохновить на размышление о так и не решённых проблемах всегда сможет. И бывает настроение, когда именно этого не хватает — погрустить, подумать под меланхоличную музыку и прекрасную заставку. За загадку, как аниме с розоволосыми и большеглазыми девочками на обложке вдруг оказалось чем-то большим и по-своему обрисовало тёмную сторону нашей жизни, заставив прослезиться множество зрителей и доказав мне, что я не всегда бываю чёрствой и скептичной. 8 из 10Скрыть

Я думала, что ненависть — огонь, Сухое, быстродышащее пламя, И что промчит меня безумный конь Почти летя, почти под облаками… Но ненависть — пустыня. В душной, в ней Иду, иду, и ни конца, ни краю, Ни ветра, ни воды, но столько дней Одни пески, и я трудней, трудней Иду, иду, и может быть, вторая Иль третья жизнь сменились на ходу. Конца не видно. Может быть, иду Уже не я. Иду не умирая… М. Петровых Про этот фильм нельзя писать холодно. Он горячий, как моя ненависть. Это я была не такой, как все, это меня боялись, это от меня жд...али беды, это меня били и гнали. Смеялись над тем, что мне дорого. Надевали оковы одиночества. Острые слова, как орудия, заставляли кровь бежать по лицу. В тишине у меня росли сотни рук, потому что двух не хватало, чтобы всех задушить и обезглавить. Обида. Зависть. Гнев. Это не рисованный фильм — это то, что у меня внутри, ваши оторванные головы и вывернутые кишки. Я бы хотела перестать понимать и помнить, поменять безумие на слабоумие! Когда ты не такой, как все, когда у тебя на голове рога, нужно быть человеком — чтобы отвечать смирением на унижение. Прощением на обиду. Любовью на ненависть. Но я не человек. Разрывая людей на куски мяса, мутант-диклониус, рогатая девочка с говорящим именем Люси уходит из плена; а к железнодорожной станции и к той милой, которые всегда побеждают, подъезжает Кота. Люси и Кота очень красивы, пусть в аниме все на одно лицо; это видно по тому, что они — магниты. Мужчине-магниту тяжело, особенно когда его память полустерта. Женщине-магниту красоту никто не простит скорее, чем маленькие рожки на ее розоволосой голове. Её счастье, что она ничего не помнит и не знает. Исчезла с лица циничная кривая ухмылка. Она — тот котёнок из фантазий Нэкодзиру, она — две-в-одной из фантазий Хичкока (на самом деле любого мужчины), она — большой ребёнок, ищущий ласки, и имя её — Ниу. И всё страшное будет происходить на границах жизни и смерти — железнодорожная платформа. Мост. Берег Океана, откуда однажды вышла жизнь. И в основе кровавого действа будет лежать треугольный скелет, как в каком-нибудь простеньком сёдзё. Увы, вечная фигура страсти не проста: это желание имеет векторную силу. Это оно, либидо, даёт возможность чувствовать на расстоянии, вытаскивает из души тёмное, придаёт небывалую мощь человеческому гневу, поднимает в рай и бросает в ад. Не так неправ был Фрейд, коль предсказал, что одна, высеянная вирусом, ещё только рождённая и невинная, уже убьёт мать и полюбит отца. Эльфийская песнь немца Мёрике была простой полудетской фантазией о маленьких демонических существах, что наполняли миры Гофмана, леса Гёте, жуткие предания о Вольном стрелке. Эти существа жили извне, в полусказочном мире, но снаряды войн прорвали оболочку, и бесы, подобно гадаринским, сделали лики рылами, а новые существа, странные женщины, подобные Катрин у Бутонна или горько-сладостной Альрауне у Эверса, как на грибнице, выросли на грехе самого человека. Фантаст может включить всю свою фантазию, чтобы придумать Чужих, но Чужие существуют всегда, пока жив грех. В основе ненависти к иному — жажда жизни, а следовательно, жажда размножения, разросшаяся до похоти. Оттого Чужим становится на земле не только любая инаковость, не только то, что пугает невозможностью эмпатии. Чужие для взрослых дети — они выживают с земли; чужие для существ соперники в борьбе за размножение. Потому в фильме взрослые мучат детей — словно дорвались. Потому в фильме дети убивают взрослых — логичная месть. Все глобальные и малые смерти на Земле и во Вселенной основаны на невозможности сосуществования разных видов Чужих, и только в одном случае Чужие, разные, могут не только сосуществовать, но и слиться в одно; Мужчина и Женщина — совершенно Чужие друг другу. И только в одном случае Чужие могут найти рай — в обретении Отца; творение не может жить без любви сотворившего его. Так срослись в одном фильме желание и сиротство. Сиротство и одиночество — неизменный спутник сюжетов о странных, несущих смерть. Опенинг, стоящий всего фильма, преобразил горящие медью заката веков, золотом ржи и янтаря, источающие женский запах полотна Климта; на них проступили на них новые лики и очертания фигур. «Григорианский кроссовер», одновременно славящий чистоту всякой твари и кощунствующий, вызывает запредельную нежность и пугает одновременно: это красота, в которой «не всё так», это грань зловещей долины. Это не фильм ужасов: это фильм ужаса. Он визуализирует, кажется, ту самую страшную картину Стоунхэма, где «Руки противятся ему». Стоит только вспомнить, что автор был сиротой, а руки с их уникальными отпечатками — символом сотен альтернативных связей, сироте неизвестных. Кажется, что векторные руки диклониусов и их отпечатки и есть эти ожившие смертоносные символы сиротства. В конце концов, картина сама разрешается альтернативой: точка-выстрел после точки-поцелуя, скорее всего, лишает героиню раздвоенности. Девочка с рожками становится девочкой без рожек, «такой, как все». Вот только неизвестно, каково это — стать такой, как все: любить или убивать. И неизвестно, чей стройный силуэт тенью лёг на вертикаль последнего кадра: человека или нет. 8 из 10Скрыть

- Должно быть, трудно убивать людей, которых не знаешь и против которых ничего не имеешь. - А может, наоборот, легко, — сказал Луис. - Что ж, тоже не лишено смысла. Видишь ли, Луис, есть люди, искренне любящие этот мир, но есть и другие: те, что ненавидят себя и распространяют свою ненависть на всех остальных — их злоба расползается во все стороны, как масло по горячему хлебу. Джон Стейнбек. К востоку от Эдема. Ее зовут Люси и она не человек, более того, эта хладнокровная воительница презирает людей, и блеск у нее в глазах возникает... каждый раз, когда она разрывает в клочья очередное человеческое существо, посмевшее встать на ее пути. Ее прекрасная внешность — картина невинности, однако это впечатление обманчиво, у первой из диклониусов если и живут крупицы человечности, то пробуждаются с пришествием ее второго я (Ню), но это очень редкие минуты забвения «монстра» в перерывах между литрами пролитой крови и невообразимой безжалостностью. Еще в детстве Люси запечатала дверь своей души для того, чтобы чувства не мешали ей вершить самосуд над ненавистной расой. Она отдана самой себе. Сбежав из экспериментальной лаборатории, босая, ослабевшая девушка-сильпелит должна избавиться от оков долга, попросив прощения у человека, который стоит между ней и истреблением человечества, ведь нет иного пути — только уничтожение, потому что когда-то давно люди разожгли в ней ненависть к себе, но погасить испепеляющее пламя уже не смогли. «Эльфийская песнь» — это печальный рассказ, где практически нет привычных чудес, а суровый реализм заставляет забыть о наличии телекинеза или прочих фантастических элементах, потому что они лишь условности, не несущие морального посыла, ибо идея запрятана в диалогах и поступках персонажей. Лента Мамору Канбэ напоминание: среди людей были, есть и будут моральные уродцы. Речь о самых обыкновенных топтунах земной коры, способных измучить собаку на глазах себе подобного, мужьях, избивающих жен и после насилующих приемных дочерей. Перечисленные ужасы удел ущербных людей, им нет оправдания. Вероятно, что именно для этого в сериале существуют диклониусы. Да, они превращают роты солдат в мясной фарш, потому что природа сделала их такими, а иные сильпелиты, подобные Нане, способны подавлять своих демонов, в то время как некоторые представители земной расы получают от убийств непередаваемое удовольствие. Люди не пришельцы с рожками на макушке, они должны быть разумными, им негоже уподобляться льву, аллигатору или стервятнику, в этом и состоит один из простейших уроков детища Канбэ. Разумеется, что ликбез автора о человеколюбии банален, впрочем, именно о банальных вещах гомо сапиенс частенько забывает, не удосужившись сделать себе крестик-напоминание на пальце. Тривиальные уроки призваны уберечь от тривиальных ошибок, а любовь и взаимопонимание способны менять судьбы. Любовь — еще одна тема «лекции» Мамору Канбэ. В повествовании японского режиссера нашлось место любви и теплым чувствам, они показаны по-разному: дружба между мальчиком и девочкой-диклониусом, забота отца о своей дочери, внимание к незнакомому, нуждающемуся в помощи и так далее и тому подобное. И, конечно же, не обошлось без интриг, хотя последнее держится на том, что мальчишка из прошлого Люси, Кота, не особо сообразительный студент, легко запутывающийся в делах сердечных, но в итоге даже он вознагражден сладким поцелуем. В «Эльфийской песне» душевных эпизодов достаточно, они действуют умиротворяюще, потому что после «кровавой бани» хочется увидеть что-то спокойное, глупое и озорное. Озорству успешно способствует дурашливая Ню. Когда она бегает, мяукает и говорит свое коронное «ню-ню-ню», невольно улыбаешься, забывая на миг, что днями ранее это существо изрубило целый отряд вооруженных до чертиков спецназовцев. Вот она, жестокость в привлекательности, упомянутая критиком из Anime News Network. Может быть Ню — центральный урок аниме-сериала? Люси олицетворяет темную сторону человеческой сущности, а Ню ровно наоборот. Ню радуется ракушкам, не знает, что такое истребление и геноцид, умеет прощать. Без сомнения, если Люси — мрак и отчаяние, то Ню это любовь и прощение, которое должно жить в каждом человеке. Да, именно так. Немного Ню в каждом из нас.Скрыть