Красивый мальчик. Все комментарии

Наконец-то, спустя столько времени режиссеры снова озаботились этой темой. Давненько мы не видели красивых наркоманов на широком экране. Из приличных фильмов на ум приходит только «Реквием по мечте» эксцентричного Аронофски, снятого кучу лет назад. Складывается впечатление, что наркоманы все перевелись, вот и приходится снимать только встречи-расставания, любовь и ненависть. Но оказывается, что ничего не исчезло, наркотрафик из Мексики как был, так и остался, клиники не пустуют, страдания не кончаются и наркотики не лежат мертвым грузом. Бе...льгийский режиссер ван Грунинген вспомнил про эту вечную проблему. Фильм, может и не отличается высокой художественной ценностью, но, в целом, приятно удивил. Во-первых, слава богу, обошлись без гниющих рук, выпирающих вен, смертельной бледности и провалившихся глаз, хотя, в кино про наркоманов соблазн использовать все эти яркие эффекты, чтобы мощнее влиять на зрителя, очень велик. Малолеток, продающих себя за дозу, так же не было видно. В общем, ужасы наркоманьего быта, остаются за кадром, и это правильно, поскольку до Грунингена все уже показали, что конкретно и как происходит. В том же «Реквиеме по мечте» мы с лихвой на все насмотрелись. Поэтому, во-вторых, фокус зрительской жалости и сострадания падает не только на самого наркомана, но и на его родных, в частности, на отца. Когда у тебя есть деньги, единственное, что приходит на ум, это наркоклиника (или ставшее уже обиходным, к сожалению, слово рехаб), которая на долгие месяцы становится для молодого человека вторым домом. Как верно говорит, Тимоти Шаламе в одном из интервью, самое страшное — это не желание быть под кайфом, не сам кайф, и даже не страдания близких, а долгий и очень болезненный процесс реабилитации. Организм восстанавливается долго, а психика еще дольше, она просто корчится в муках. Депрессия сводит людей с ума, хочется умереть, хочется постоянно плакать, жизнь кажется невыносимой, и если на этом страшном фоне нет поддержки, то наркоман не вылечится никогда. Герою Шаламе повезло. У него есть заботливый и любящий отец, что большая редкость, а также сочувствующие ему мать и мачеха. Обычно за больными ухаживает либо мать, реже жена, еще реже друзья. Мужей, которые заботятся о женах-наркоманках, врачи не видели никогда. Актерские работы выше всяких похвал. Шаламе, как уже говорилось, показывает своего наркомана без лишней экзальтации. Обычный такой, стандартный наркоман, правда, очень красивый, совсем как Гарри Джареда Лето, но красивым, так уж принято, больше сочувствия. Кто-то упрекает его в излишней вялости, но на мой вкус, эмоции здесь только помешали бы. Вялость обусловлена отсутствием интереса к реальной жизни, и более того за ней явно читается, та гармония, которая могла бы оставить свой след на этом прелестном лице, если бы внутренний мир нашего героя звучал в унисон с внешним миром. Как говорил сам актер в одном из интервью: он по неопытности думал, что наркотики принимают для веселья, но это совсем не так. Их принимают, чтобы уйти от проблем, которые, как они думают, неразрешимы. Тимоти не считает этих людей слабаками, он искренне сочувствует им. «В мире так много боли, и так мало решений, что люди сдаются», — говорит артист. Здоровый человек, такой как Тимоти Шаламе, никогда не поймет, какие муки испытывает наркоман, очень остро нуждающийся в чем-либо, пытающийся заполнить внутреннюю пустоту иллюзией счастья, которая озаряет его сознание с очередной дозой. Тем не менее, его Ник — один из лучших кинонаркоманов за последние годы и одна из лучших его личных ролей, пока еще малочисленных в силу возраста. Поэтому номинация на «Золотой глобус» была совсем не формальной; зато, несмотря на вышеназванные плюсы, немного «не дотянула» режиссерская работа, но для бельгийца это явный прорыв. Отмечу прекрасную музыку, сопровождающую фильм. Довольно уместный выбор и по теме, и по стилистике киноленты, как тут не вспомнить изумительный Kronos Quartet в «Реквиеме». Это еще одна находка Грунингена, а то часто случается, что за неимением мастерства и уникального почерка, режиссер вынужден прибегать к помощи общеизвестных гениев, и, ставить, например, непогрешимую музыку Моцарта или Бетховена фоном к шприцам и кровавым бинтам. В целом, безусловно, американское общество прогрессирует в своем общественном мировосприятии многих вещей и событий, в частности отношению к наркозависимым не как к быдлу и чему-то асоциальному, а как к больным людям. Российскому обществу до этого еще далеко. Разлепить намертво сомкнутые веки глухого косного мировоззрения не могут ни качественные кинопродукты, ни пресса. Мы, с упорством маньяка, считаем, что зависимость это не болезнь, а простое разгильдяйство, за которое нужно стыдить и оскорблять людей. Как будто кто-то стыдит людей, за то, что они простудились или заболели раком. Россиянам очень удобно быть равнодушными и ни за что не отвечать, и до последнего делать вид, что эти проблемы их никогда не коснутся: наркомания обитает где-то далеко от них, на самом дне, в низших слоях общества. Каждый, кто не способен проявить сочувствие к больным людям, воображая себя сильным и смелым, на самом деле боится каждого шороха, включая разговоры за спиной, от которых у них противно сосет под ложечкой, и дрожат поджилки, сродни подступающей абстиненции. Из-за бесконечного повторения сюжета: срыв — раскаяние — ломка — срыв, может показаться, что фильм буксует на одном месте, но именно это позволяет режиссеру наращивать эмоциональный фон картины, так проблема не зависает в воздухе, а наоборот, нагнетается так, что даже самые радостные сцены пронизаны атмосферой надвигающейся катастрофы. Зритель фокусирует свой интерес не на том, кто виноват, а как с этим жить, а жить, между прочим, в эдаком райском уголке в Калифорнии, в загородном доме, где можно все: купаться в океане, кататься на велосипеде, лежать в гамаке среди деревьев, ездить на машине по гладкой дороге мимо моста «Золотые ворота». Все эти чудесные картинки на фоне музыки, стилизованной под литургическое песнопение сами по себе отдают дыханием смерти, или, во всяком случае, каким-то концом, бессилием, поражением. По сути, весь фильм, это и есть хроника осознания отцом своего поражения. И хотя финальные титры нам сообщают, что реальный Ник не принимает наркотики уже восемь лет, я не думаю, что его жизнь похожа на счастливую. Он неуверенно балансирует между депрессиями и желанием сорваться, что, разумеется, мешает вести ему и полноценную жизнь. В свои 35 он выглядит на 45. Все это никак нельзя назвать победой — слишком много людей пострадали.Скрыть

Основой кинопроизведения послужила реальная история писателя и его сына — Дэвида и Ника Шеффа. Сын — наркозависимый подросток, избегающий реального мира. Отец — тот, кто пытается всеми силами вытянуть из ямы своё чадо. Откуда взялась эта привычка? Всё было хорошо, причин волноваться не было… Постепенное разрушение личности сына, борьба, выживание — всё это мы наблюдаем в фильме, а эмоциональный фон передающий настроение, лишь помогает лучше понять ситуацию. Как бы это странно не звучало, но фильм, повествует больше об испытаниях отца, неж...ели сына. Ему приходится чуть ли не проходить «круги ада», чтобы отчаянно помочь своему «красивому мальчику». По ночам, он становится детективом — постоянные поиски сына, обзвон полиции и скорой. Ситуация не даёт знаков на улучшении — отец начинает беседовать с наркоманами, чтобы хоть как — то понять сына, и… принимает метамфетамин, дабы узнать, на что сын меняет реальный мир. В общем, фильм показывает не страдание наркомана, а тех людей, которые пытаются его вытащить из всего этого, оберегают, и любят таким, какой он есть. 8 из 10Скрыть