Она

В дом немолодой состоятельной женщины Мишель Леблан врывается неизвестный и подвергает ее сексуальному насилию в особо жесткой форме. Кончив свое неблагодарное занятие, таинственный угнетатель исчезает во тьме ночной, оставив Мишель наедине с самой собой и новыми нелицеприятными обстоятельствами, ведь насилие, по злой иронии судьбы, сопровождало ее слишком часто по жизни. Придя в себя достаточно скоротечно, женщина начинает продумывать план мести насильнику, которого, однако, надо сперва вычислить в ближайшем и далеком окружении, а по...дозреваемых оказывается даже больше, чем она предполагала изначально. Впрочем, разве действительно все мужчины — насильники, или все таки с Мишель давно не все в порядке?! К напоенным до краев эротикой, сладострастием безумия и социобиологическими рекурсиями произведениям популярного французского писателя Филиппа Джиана с конца 80-х обращались режиссеры Ив Буассе, Жан-Жак Бенекс, братья Ларье и Андре Тешине, но лишь Бенекс в своей культовой ленте «37,2 по утрам» 1986 года смог более чем достоверно передать ту многофактурность и изощренную перверсивность прозы Джиана, подобрав более чем адекватное — на тонкой грани дозволенного, впрочем — ее переложение на киноязык и эстетику угасающей Новой волны, тогда как все прочие постановщики, бравшиеся за книги порочного француза-постмодерниста, вязли в бытовой и личностной шелухе, в итоге чего последующие экранизации теряли в базовой авторской философии, но выигрывали по гамбургскому счёту в своей предпочтительной жанровости. И лишь экранизация романа «О…», кинокартина «Она» 2016 года сломила стены тотального невосприятия и разночтения прозы Джиана, заодно вернув утраченное реноме некогда главному поставщику жестоких сексуальных игрищ Полу Верховену. Следует отметить, что «Она» с игривой непосредственностью тасует все жанровые карты, ведь, строго говоря, фильм Верховена представляет из себя воистину дикую смесь психопатологической драмы, эротического триллера и черной сатирической комедии, подспудно дополненной элементами пресловутого эксплуатационного кинематографа «rape & revenge». Однако такие контрастные души чересчур разных жанров не мешают быть фильму по-настоящему сбалансированным, снятым предельно приглушенно и на полутонах, не оставляя на антресолях несомненную детективную интригу фильма и постепенно приводя зрителей к достаточно язвительному, псевдошокирующему финалу, итожащему весь монолит кинотекста строго по хардкору. Верховен в этой картине прибегает к неоднократно апробированному в «Четвертом мужчине» и «Основном инстинкте» художественному методу создания фатальной ложности происходящего на экране, тем паче попутно размышляя не только о неумолимом распаде конкретной личности, но и выходя на более универсальное высказывание о притягательной природе жестокости, о пробуждении притаенных где-то в глубине души, сознания, своего сущностного воплощения опасных и тайных страстей, приводящих не столько к свободе aka либертинажу, сколь к полной деконструкции, деградации, депривации устоявшихся правил бытия; пинки в сторону зажравшейся буржуазии воспринимаются как некое необязательное дополнение к мизантропической философии фильма, одновременно кривозеркалящем мещанской неге «Их» Малгожаты Шумовской — там, правда, безобидному и сознательному в ряде случаев проституированию было дано смиренное оправдание, Верховен же новозбранно ищет плюсы и, что неудивительно, находит их в истории о шерстяной краже и мнимой лакированности сытого общества. На подсознательном уровне Мишель желала встретиться с насильником, дабы потом окончательно саморазоблачиться, но ирония самой ленты в том лишь, что разницы между саморазоблачением и саморазрушением Мишель упорно не замечает, и привычно желаемое — субъективная сублимация — принимается за действительное, а стремление уравновесить нарушенный статус-кво выглядит не более чем блажью, моральным релятивизмом в терминальной стадии своей инволюции. И вряд ли выглядит совершенно случайным приглашение на главную роль Изабель Юппер, которая в образе Мишель лишь в очередной раз примеряет на себя развратное платьице неприметной, но асоциальной современницы, бетонируя собственные амплуа из картин Ханеке, Оноре, Брейя или Хоакима Триера, при этом режиссерский кинотекст отсылает и к бенефису трио Бенекс-Англад-Даль. В сущности же режиссёр Верховен привычно меняет акцентацию восприятия центрального персонажа — в итоге чуть ли не намеренно происходит сличение Кэтрин Трэммел и Мишель Леблан. Впрочем, большая неоднозначность таится за личиной писательницы-бисексуалки, охотницы и жертвы, играющей не по правилам мужского мира, мужчин умевшей обманывать изощрённо и неприкрыто агрессивно — впрочем, то была социальная модель поведения девяностых; Мишель же, чья гендерная роль в социуме как альфа-самки и леди-босса слишком часто подвергается сомнениям и насмешкам, чуть ли не сразу после момента изнасилования и далее совершенно не тянет на роль невинной жертвы. Да и на поверхности все те же двойные или тройные авторские игры с реальностью, которые наблюдаются у голландского постановщика еще со времен экранного воплощения прозы Герарда Реве, в которой тщетно было отделить алкогольно-наркоманский бред героя от яви; в «Основном инстинкте» книга-реальность переплетались в зловещей дихотомии, а в новой картине Верховена реальность компьютерных игр лишь дополняет, но не заменяет тот ужас внешнего мира — Верховен стал в некоторой степени реалистом. Нарочитая холодность, бесстрастная хладнокровность Мишель вкупе с возведенным в абсолют собственного существования одиночеством буквально подчеркивает неспособность героини Юппер к нормальной социальной приспособленности, роль дочери, матери и жены не то что бы ее не прельщала совсем, но и слишком важной ее тоже не назовешь в деле личностной идентификации и самореализации этой женщины, которая изначально отрешилась от обыденных гендерных установок, своей в чисто маскулинном сообществе так и не став — карьеризм и тяга к порочным утехам обернулись по сути ничем существенным, в то время как игра с насильником парадоксально делает её бытие пускай и не самым нормальным, но хотя бы имеющем некую цель — как ни странно, познания, ибо незаконное вторжение полового террориста открывает в женщине ящик Пандоры, а сие ведь может быть и весьма приятным, снеся по итогу к чертям ту неброскую притворность и приторность. Пустота внутреннего убранства ее дома, лакированная безжизненность обстановки срифмовывается с тяжким опытом прошлого; все по Фрейду, детка, разве что Верховен позволяет себе и зрителю не ужаснуться такой (анти)героине, но поиронизировать не без сардонической усмешки над ней же. В конце концов, все мы в какой-то степени маньяки, так может стоит таки перестать лицемерничать?! Игра начинает доминировать в пространстве фильма, но игра эта в ту подлинность, от которой столь тщательно уходили в самих себя все без исключения герои фильма. Запустив процесс обратного познания собственного прошлого и переосмысления настоящего, Мишель в содействии с ее насильником неизбежно вытаскивают скелеты из шкафов у всех, под прицелом режиссёра не останется нетронутым ничто и никто, The game Is over.Скрыть

Безусловно, это очень большое разочарование. Я взяла билет на этот фильм буквально за месяц, потратила кучу сил, чтобы подгадать с планировкой своего дня, безумно вымоталась, ибо показ был довольно поздно, вернулась домой за полночь, и ладно бы счастливая и окрыленная, так ведь нет! Всё впустую. Этим фильмом я заинтересовалась по двум причинам: во-первых, люблю, скажем так, нестандартное кино (не с претензией на нестандартность, как в данном случае, а именно нестандартное), во-вторых, конечно же из-за Юппер. Если со вторым пунктом... проблем никаких не возникло, потому что госпожа Юппер всегда прекрасно смотрится и от нее трудно оторвать взгляд, то вот с пунктом номер один явно произошел какой-то сбой. Начиналось всё хорошо: сцена жесткого изнасилования, борьбы жертвы и преступника, звон фарфоровых чашечек и блюдечек, затем подавленная Мишель, смывающая следы насилия в ванне и старательно рассеивающая пенное облако характерного красного цвета, образовавшееся где-то в районе ниже пояса. Ощущение постоянного присутствия преступника в жизни героини, слежки, эти чудовищные сообщения на телефон — всё это нагнетало атмосферу. Линия с разработкой несколько извращенных компьютерных игр и подозрения в отношении коллеги Мишель Курта тоже была весьма кстати. Потом постепенно всё это начало превращаться в какой-то фарс. Немного юмора сначала разбавляло всё это действо и не казалось чем-то неуместным, спустя же какое-то время этот самый юмор по сути стал основным действом в принципе. В определенный момент я поймала себя на мысли, что появление «насильника» стало уже не пугающим событием, а довольно комичной зарисовкой. Судя по смеху в зале, поймала себя на такой мысли не я единственная. Настолько неупорядоченное, хаотичное, непоследовательное, бессмысленное, не несущее абсолютно никакой цельной мысли содержание. Этот негритенок, эти глупые комичные родственники главной героини со своими бытовыми проблемами щедро сдабриваются какими-то триллерными неестестенными потугами, и кажется, что режиссер, уже отчаявшись придумать что-либо захватывающее, решает добавить очередное появление этого бедолаги-насильника. Сама позиция героини тоже абсолютно мутна и непонятна. Вроде бы до зрителя хотят донести, что в ней живут какие-то демоны, какая-то темная страсть, стремление к мазохизму и прочее, а потом внезапно перекрывают всё это какими-то глупыми заявлениями о том, что она напишет заявление на своего горе-любовничка в полицию, и что всё, что между ними-де происходит не есть хорошо на самом деле. Конец в виде глупого «Why?» меня просто добил. Хотелось бы также отметить, что Верховен, на мой взгляд, немного сплагиатил некоторые моменты известных работ небезызвестных мастеров нестандартного кино на всё ту же извечную тему внутренних демонов. Во-первых, это «Нимфоманка» Триера. Когда в круг половых партнеров главной героини начинают включаться всё больше и больше действующих лиц, причем обоих полов, невольно возникают ассоциации с Шарлоттой Генсбур. Во-вторых, это «Ночной Портье» Лилианы Кавани. Сцена, где Мишель ранит ногу в ДТП, а наш насильник заботливо перевязывает ее — это прям неслабая аллюзия на Богарда, дезинфицирующего рану (правда на руке) Рэмплинг. Да что там говорить — Юппер перед ДТП в своей машине слушает отрывок из «Волшебной флейты» Моцарта — даже музыку наш Пол «одолжил» у госпожи Кавани. Итог: очень слабый фильм. Он практически лишен какого бы то ни было посыла, цельной идеи, упорядоченности, ну и вообще цельности в принципе. Шуточки, прибауточки, тили-тили, трали-вали, маски-шоу и опять прибауточки. В качестве кульминации — неловкая улыбка по окончании фильма. 4 из 10 Только из-за харизмы Юппер.Скрыть

Возможно, я посмотрела работу Верховена со своей подростковой колокольни, но фильм показался мне более логичным и социально адаптированным вариантом триллера «Я плюю на ваши могилы-2». В отличие от американских коллег, Пол Верховен преподнёс нам коктейль из профессиональных актёров, «жизненного» сюжета и тонкого психологизма. Условно фильм можно поделить на три части. Сначала главную героиню Мишель — уже не юную, обеспеченную даму с тёмным прошлым — насилует незнакомец в маске. В связи с этим самым тёмным прошлым Мишель намерена на...йти злоумышленника и поквитаться с ним лично, тем более что подозреваемых в кругу её знакомых хватает. Насильник тем временем не дремлет и периодически напоминает о себе то смс-кой, то ещё каким-нибудь малоприятным для Мишель знаком. Это в целом не мешает ей вести прежний образ жизни, тем более что героиня привыкла к повышенному вниманию к своей персоне. Ей хватает проблем и помимо инцидента: молодящаяся мать собирается замуж за очередного любовника, сын носится с беременной девушкой, бывший муж нашёл себе подружку, а отец отбывает пожизненный срок за массовое убийство. Список можно не продолжать. Ясно только, что жизнь Мишель не назовёшь скучной, но положиться, между тем, не на кого. Самое интересное, на мой взгляд, начинается именно после того, как Мишель узнаёт личность насильника. То, что начинается — теоретически вполне возможно, но смотрится уж очень… неординарно. И если до открытия Мишель в кадре преобладает напряжение, то после ему на смену приходит любопытство, чем же эта эпопея кончится. А закончится она ожидаемо. Лично я до просмотра успела прочитать какой-то очень подробный отзыв с кинофестиваля, немного перепутала все карты и в итоге с самого начала догадывалась, кто наш доброжелатель. Но это я, я часто смотрю детективы. Для обычного зрителя интрига останется интригой. В целом, если искать, к чему придраться, то не находишь ровным счётом ничего. Изабель Юппер, как и её Мишель — обе актрисы, женщины-загадки. Пожалуй, единственное, что можно отнести к категории «минус» — это недосказанность с мотивом насильника. Зачем? Так было нужно. И всё. Вот такое объяснение — результат полуторачасовых поисков истины. Довольно интересный фильм, хотя смотрится без эмоций, на чистом адреналине. Может, из-за того, что героиня и сама воспринимает всё происходящее с ней без слёз, истерик и криков — разве что её колкости иногда вызывают усмешку. Имя Саида Бен Саида в строке «продюсер» не обмануло: по атмосфере «Она» вышла очень похожей на «Страсть» Брайана де Пальмы. 9 из 10Скрыть

Стоит смотреть, если: - вы соскучились по голландскому провокатору и с нетерпением ждали его возвращения с новой картиной; - вы хотите посмотреть на гениальную Изабель Юппер, превзошедшую саму себя, если такое вообще возможно. И слава богу от роли отказались все голливудские актрисы; - вы готовы к психологическому триллеру с эротическими нотками и черным юмором про «то-что-нельзя-называть». На прошлой неделе в российский прокат вышел эротический триллер «Она» Пола Верховена («Основной инстинкт», «Шоугелз», «Робокоп»). А п...озавчера Франция рискованно выдвинула фильм на «Оскар». На деле картина об изнасиловании оказалась смешнее, чем положено, но вдоволь провокационной, но от голландского режиссера другого и не ждешь. Совсем не церемонясь, Верховен открывает фильм сценой изнасилования Мишель таинственным незнакомцем в лыжной маске. Единственным свидетелем становится кот хозяйки, как и зритель, молчаливо вылупившийся на шокирующее происходящее. По завершению чудовищного акта главная героиня также молчаливо подметает осколки разбитой посуды на полу, принимает ванну с пузырьками и заказывает еду на дом. У Мишель нет времени на панику и разбирательство с полицией, ее ждет ответственная работа, семейные проблемы, сын-тряпка с беременной подружкой и престарелая мамаша, решившая выйти замуж за своего жиголо. Однако извращенец не перестает напоминать о себе, и Мишель решает самостоятельно отыскать мерзавца среди своих коллег, друзей и соседей. Верховен был бы не Верховен, если бы впереди нас ожидал тривиальный детективный триллер в стиле «rape & revenge» («изнасилование и месть»), где главным сюрпризом стало бы лицо, скрывающееся за черной маской, а главной целью — расправа с насильником. Маска срывается чуть ли не в середине фильма, но сюрпризы на этом не заканчиваются. На первый план соблазнительно выходит психопатологическая драма, и Изабель Юппер с чарующей игривой непосредственностью начинает безжалостно разрывать все шаблоны и нормативы поведения состоятельной французской дамы во-первых, и жертвы сексуального домогательства во-вторых. Как всегда виной всему — детские травмы, а Мишель — дитя жестокого мира, которому она теперь и содействует, не желая оставаться среди потерпевших. Саморазрушение становится ее основным инстинктом. Верховен не пускается в нравоучения, он лишь ехидно улыбается за кадром, пока мы лицезреем его язвительную и разоблачающую картину реальности, от которой не понятно кому и выцарапывать глаза, то ли насильнику, то ли самому себе. Среди харрасмента, садомазохизма, расизма, феминизма и других модных словечек где-то здесь затерялся здравый смысл. Но мы, как и кот Мишель, продолжаем сидеть, вылупившись на дерзкие выходки Верховена и Юппер, не зная, плакать или смеяться, чтобы потом молчаливо встать и вернуться к своей «нормальной» жизни.Скрыть

10 лет спустя. Он вернулся. Вернулся с новой кинолентой нового «must see» года. Фильм не для массовой аудитории. Не все поймут, не всем понравится. Но посмотреть нужно. Нужно для того, чтобы увидеть Европу, как она есть; увидеть буржуазные слои общества, их внешнее и тайное. Сильных женщин, слабых мужчин. То, за что боролись с 1848 года. Сейчас женщина успешна, возможно богата, решает проблемы не хуже мужчин. В придачу к этому имеет бывшего мужа-неудачника, тряпку-сына. Хотя при этом, возможно, мечтает о домашнем уюте, о совместной по...дготовке к Рождеству, как соседская семья напротив и семейном ужине в Рождество. В глубине души быть немного похожей на набожную соседку-католичку. Но у героини нет выбора. Она живет в социуме и должна вертеться. Иначе она выпадет из этого общества. Быть стервой, держать бизнес и не иметь эмоций. У нее работа, у нее мало времени. Она не знает своего сына. Не имеет семьи. Только случайные связи. Многие зрители скажут в адрес героини много нелицеприятных слов, но не будем лицемерить, господа. Как будто никто не имеет тайных желаний, имеет всепрощение ко всем и молится на ночь.» У каждого человека есть желания, которые он не сообщает другим, и желания, в которых он не сознается даже себе самому» (с) З. Фрейд. При этом послушные католики вырезают жителей города. Ведут такую же лицемерную жизнь, имеют свои пороки и желания, как и Она. В киноленте много символов: огонь, который сжигает, очищает, обогревает, освещает, но в то же время способен причинить боль и убить. Она становится немного лучше, правильнее, но Она вернется в социум, и социум снова поглотит ее. Так будет повторятся всегда. В Библии история о «трех мальчиках в огненной печи» должна основываться на правде и согласно стиху из книги Исайи «Пойдешь ли через огонь, не обожжешься; и пламя не опалит тебя» (43, 2); ветер, как ветер надежды и перемен. Сосед напротив, как мечта. У него своя мечта и свои тайны и пороки. Но между ними есть общее. В третьей Книге Царств откровение Божье, которое пережил пророк Илия: «…и вот, Господь пройдет, и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокружающий скалы пред Господом, но не в ветре Господь; после ветра землетрясение, но не в землетрясении Господь; после землетрясения огонь, но не в огне Господь; после огня веяние тихого ветра, [и там Господь]…» (19:11—13). Было в детстве землятресение, был огонь и пришел ветер. - Уайльд Кэт. Восстановить бы такой и долеть до Нью-Йорка. - Так вы пилот? - Нет, просто мечта. Скрыть

Фильм легкий, хотя снят о самых тяжелых вещах. Но это легкость хорошего рассказчика и наблюдателя, а не скептика. Режиссер не вовлекает зрителя в то, что может его травмировать. Также нет никаких навязанных эмоций, ни нормальных, ни неестественных. Например, сцены насилия сняты с одной стороны, не так уж пугающе, с другой — это совсем не эротика. Никаких «ударов ниже пояса» по зрителю. О чем этот фильм? О страхе, внешнем и внутреннем, победить который можно только идя на него в одиночку и до конца. В чем причина пост...упков героев? Режиссер опускает эти вопросы, как несущественные. Каково будет воздаяние? Ответ на это есть, но он дан, скорее, для уравновешивания сюжета. Тема фильма — как живут «израненные душой» люди, как их тайные желания складываются в паззл со страшной картинкой. Насилие, однажды возникшее в жизни человека, становится его потребностью наряду со всеми другими, даже если они удовлетворяются в полном объеме. Оно, как соус, без которого брать и отдавать — пресно. Играть в насилие, совершать насилие, быть жертвой насилия. И, наконец, умение удержаться от насилия и сделать его оружием справедливости. Фильм психологичный, динамичный и никого морализаторства. 10 из 10Скрыть