Осенняя соната

В каждой семье есть тайны. В каждом доме своя особенная пыль. Разные роли, разные игры и разные правила. Ингмар Бергман рисует раскалывающуюся по трещинам семью знаменитой пианистки Шарлотты и ее дочерей. Эва приглашает свою мать, всемирно известную пианистку, Шарлотту, к себе в Норвегию в загородный дом, так как та, по ее мнению в отчаянии после смерти ее очередного мужа — Леонардо. Видно, как старательно Эва пишет письмо своей матери, с каким трепетом она ее ждет. Мать приехала. Но Шарлотту поджидал неприятный сюрприз. Ее собстве...нная дочь, Хелена, которую Шарлотта некогда поместила в клинику для душевнобольных. Напряженность между Шарлоттой и Эвой накаляется и однажды ночью они решаются высказать друг другу все, что накопилось за долгие годы. Как не просты отношения между людьми, особенно, если они родные, особенно, если это дочь и мать. Как сложно быть матерью. Как больно ждать от матери того, на что она не способна. Две трагедии в одной семье: трагедия матери и трагедия ее дочерей. Весь конфликт развивается вербально: до селе я не видела подобного в кино. Столь мощный и содержательный диалог, который заставляет буквально чувствовать удушье от захватываемых чувств, делает кино особенным. Дочь говорит о том, что мать не хотела уделять ей внимание. Эва восхищалась матерью, но была ей абсолютно не интересна. Шарлотта вспоминает момент в их жизни, когда она решила заняться дочерью и посвятить себя семье. Но оказывается, что это не было счастьем для маленькой Эвы. Внимание матери давило Эву. И отсутствие внимания матери и забота матери не делали Эву счастливой. Так что же ей надо было? Для меня это действительно важный вопрос. Пытаясь на него ответить, я не нахожу иных вариантов: ребенку нужна любовь. Даже тогда, когда Шарлотта решила посвятить себя семье и ответственно взялась за воспитание детей, в ней не хватало одного — любви. Ей это неведомо. Шарлотте не нравилась дочь, она пыталась ее переделать, переклеить и это внушило Эве отвращение к себе самой. Она всегда знала, что она не такая красивая, как мать, не такая талантливая, не такая утонченная Сцена, когда Эва играет для матери. Шарлотта слушает, но потом показывает, как надо. Шарлотта не принимает дочь, она не дает ей права быть такой, какая она есть. Шарлотта не любит проблемы. Не любит наблюдать несчастье и расстраиваться. Ей нельзя переживать. После надрывной ночи она уезжает. И только после мы понимаем, что мать не услышала дочь. У Шарлотты много масок. Трагедия матери не меньше трагедии дочери — она тоже несчастна. Она не умеет любить своих детей, потому что сама недолюблена с детства. Вечно страждущая, ищущая счастья душа Шарлотты пытается найти упоение в музыке, славе, мужчинах. Но она не может заполнить пустоту внутри. После смерти Леонардо, она с надеждой едет к дочери. Может семья заполнит ее? Но увы. Там она не находит ничего кроме того, от чего она убегает… Фильм глубокий, многогранный и мне в моем сегодняшнем настроении не описать всего. Очень советую посмотреть тем, кто не видел. Интересно, что увидели в этом фильме вы?Скрыть

Несколько месяцев назад я впервые посмотрела «Осеннюю сонату», очень глубокий, тонкий, лиричный фильм. У меня после просмотра возникло так много чувств, размышлений о том насколько сложно быть в отношениях, по-настоящему видеть другого, быть открытой миру. У меня столько сочувствия и понимания к героям: матери и ее дочерям. Когда мне встречаются похожие на Шарлотту (мать) «снежные королевы», как их называет в своей книге психотерапевт Л. Леонард, я сталкиваюсь с пониманием как труден их путь к реальности, если вообще возможен. Когда т...ы живешь в своем замке иллюзий, холодного нарциссизма, то как можно выйти оттуда и встретится с тем, сколько боли ты принесла людям, как вынести эту вину. И самое главное встретиться с болью, которую причинили тебе в детстве и когда для выживания пришлось уйти в образ такой совершенной, недоступной «снежной королевы». Как трудно дочерям, которые рождены в такой семье и как бы они в дальнейшем не менялись, не отдалялись от матери, но она у них все-равно одна и это их история, которая является их частью. Нашла в сети несколько цитат из фильма. «Чувство реальности — это бесценный редкий талант. Большая часть человечества им не обладает, на свое счастье» «В своем договоре с людьми жизнь никому не дает скидок». «… я так и не стала взрослой, мое лицо и тело старятся, я накапливаю впечатления и опыт, но все это внешнее, осязаемое, внутренне я как бы еще не родилась». В фильме много диалогов, сюжет не спешен по-началу, но потом такой накал страстей, что возникает ощущение мощного действия. Игра актеров превосходна! Я думаю при внимательном просмотре эффект катарсиса, психотерапевтического воздействия вполне может случиться. Желаю вам интересной встречи с этим ценным произведением искусства.Скрыть

Ребенок, вне зависимости от того, сколько ему дней или лет от рождения, — это уже человек. Причем человек живой, чувствующий и осознающий, требующий уважения и понимания. Именно на этом Ингмар Бергман делает акцент в своем фильме. Проблема детско-родительских отношений, по-моему, самая «больная» из всех обсуждаемых тем как в профессиональных психологических кругах, так и в обычных рядовых семьях. Само собой, любым отношениям присущи свои права и ложь. Но тут речь идет не о каких-то скрытых тайнах или о самом обычном вранье. Зде...сь все намного глубже. Итак, Бергман открывает нам все скрытые стороны отношений между матерью — Шарлоттой, и дочерью — Евой. И показывает их не завуалировано, а очень ясно — в виде некоего конфликтного диалога-исповеди. На самом деле, мы видим наиярчайшее проявление амбивалентности чувств. Эмоции берут верх над разумом женщин, и перед нами вскрывается вся истина, вся правда их отношений. Шарлотта холодна, невнимательна и не обращает совершенно никакого внимания на свою дочь. А Ева же наоборот слишком требовательно относится к своей знаменитой матери-пианистке. В ее сердце таится множество недосказанных слов и обид. Ева не хочет понимать Шарлотту, а лишь слепо винит ее в своей обездоленности и недолюбленности. Очень сложно просмотреть первоначальный очаг возгорания этого конфликта. Но, мне кажется, что все началось именно с того момента, когда мать уделяла все свое внимание исключительно карьере и музыке, а маленькая Ева, не получав ответной любви, оставалась без материнского тепла и поддержки. В этом вся суть: в детство уходят корни неразделенных чувств перед отвергающей матерью. А оказывается, проблема намного обширнее, чем есть на первый взгляд, ведь Шарлотта в детстве также была лишена материнской любви, поэтому ей сложно ориентироваться в детско-родительских отношениях и дарить ласку своему ребенку. Как бы то страшно ни было, но где-то в глубине сознания Евы отложились те неприятные воспоминания из детства, «дверь» от которых лучше не открывать. Они стали непосильной ношей на жизненном пути девушки, и та бессознательно превращалась в свою мать. Это вполне ожидаемый эффект, ведь Ева не видела ничего, кроме безразличия со стороны матери. И вот Ева решается и высказывает Шарлотте все накопленное за долгие годы. Но их отношения уже ничто не спасет. Обе женщины не могут принять этой правды. Они никогда не выберутся из плена своих страхов. Бергман взял эту сложную проблему и раскрыл перед нами все ее закоулки. Мы понимаем, что эгоизм и безразличие с годами будет лишь расти, и данные личностные особенности будут присваиваться самими детьми. Можно упустить момент необходимости взаимодействия, и станет слишком поздно, чтобы что-то предпринимать, поэтому важен тот первый шаг, который должна сделать мать на пути становления и укрепления доверительных отношений со своим ребенком.Скрыть

Темы, которые в своих фильмах затрагивает Бергман, не просто проникают в душу, а залезают в самые сокровенные ее уголки. «Осенняя соната», фильм, к которому я отношусь с трепетом. мне вообще кажется, чтобы его досмотреть нужно обладать немалой силой: диалоги, сцены — все бьет точно в цель, и под конец ты готов закричать вместе с Хеленой. В фильме столько боли и она проникает в тебя смешивается с твоей и потом уже непонятно чья она Эвы, Шарлотты или твоя собственная. К дочери Эвы в гости приезжает ее мама Шарлотта, они не в...иделись много лет и с тех пор многое изменилось. Извечная тема между родителями и детьми, пропасть, которая разделила Эву и Шарлотту, маму и дочку, она безгранична и сколько ненависти в ней, боли, любви, отчаянья. И в то же время, связь между ними не разрывная. «Несчастье матери должно стать несчастьем дочери. Это как пуповина, которую не разрезали, не разорвали» »-Эва… ты любишь меня? - Ты же моя мать. -Это тоже ответ.» Психологическая линия фильма натянута как тетива. Я бы назвала это попыткой Эвы вырваться из тиранства матери, они не виделись много лет, но она всегда испытывала давление матери. Как она рассказывает о прошлом, об истории с абортом, о болезни Хеленой и, мне кажется, в ее монологе нет ненависти, больше боли. Она хочет, чтобы мама ее услышала и, наконец, поняла и полюбила. Но Шарлотта никогда не видела грани между своими потребностями и желаниями своей дочери. Она тоже слишком одинока и Эва понимает это, но и понимает, что не сможет ее простить и полюбить. Хотя Бергман в конце фильма дает нам слабую надежду. «Чувство реальности — это бесценный редкий талант. Большая часть человечества им не обладает, на свое счастье.»Скрыть

У Ингмара было пять жён и шестеро детей, и, скорее всего, именно это и толкало его из раза в раз на проживание, перепроживание, переосмысление, перетирание и прокручивание и работы в работу одной и той же темы — матерей и детей, семей и личных трагедий, абортов и слишком уж ранних смертей. Но «Осенняя соната» даже для него, при всём его желании из картины в картину вскрывать всё более и более задавленные, скрытые от посторонних пласты человеческих душ, работа максимально, предельно личная — и уровень честности в ней зашкаливает. ... Да, это рассказ о матери и двух её дочерях. Но, если посмотреть в корень — это история трёх детей, трёх маленьких девочек, одной из которых не посчастливилось стать матерью для двух остальных. Потому и относится героиня Ингрид Бергман к своим детям как к игрушкам, для неё это глобальные «дочки-матери», сломалась кукла — можно и выбросить, отдать обратно в магазин или убрать в дальний угол кладовой, как она и поступила со своей рано и неизлечимо заболевшей младшей дочерью, Хеленой. Потому и от старшей дочери она то скрывалась, ставя свои личные, профессиональные и любовные, интересы выше этой игры — ведь игру всегда можно отложить на потом, сначала дела, сначала нужно стать взрослой, сначала нужно научиться жить, жить эту жизнь, развить в себе этот талант жить, а не проживать — а затем уже можно и игре вернуться. Никуда не денется. А талант не то чтобы не развивается, он даже и не находится. На свете существует множество людей абсолютно безверных, не глядящих никуда, кроме как во внешнее — им интересны лишь престиж, статус, признание, почёт, уважение, деньги, интриги и поклонники. Их не интересует любовь. Им не важна дружба. Они не оперируют понятиями «честь», «собственная позиция», «убеждения», «воля», «преданность», «вера». Все эти догматы морали, единой морали всего зрелого человечества — для них тоже всего лишь элементы игры, которые можно перетасовывать по своему усмотрению для достижения своих целей, для того чтобы перед тобой преклонялись, тобой восхищались, чтобы не оставаться одному, не ощущать этого жуткого, коматозного состояния одиночества — не того, что окрыляет и учит не просто думать в рамках шаблона, но мыслить за пределами его, а того, что загоняет в угол и убивает всякую надежду на дальнейшее счастье, вгоняя в уныние. И человеку может быть и шестьдесят, и семьдесят, и сто лет — однако же процесс взросления так и не завершился. Это всё ещё — большой ребёнок, и ему нужны лишь забота, опека и ласка. Откуда такие берутся и почему их так много? Холодные, безэмоциональные, бесчувственные родители воспитывают таких детей, штампуя их под копирку миллионами в год. Заскорузлое мышление, узкие рамки дозволенности, тщетные попытки обрести эту самую, очистительную, безусловную любовь. И эти дети, требовательно добивающиеся положенной им любви, вырастают телесно — и рожают своих детей. Этим детям и приходится расплачиваться своей кровью и душой, пытаясь пробудить любовь в тех, кто сам требует того же, ровно того же. И это на проблема матери и дочери. Это проблема двух конкурентов, которым по какой-то причине достались разные роли, хотя должна бы — одна. Эва, старшая дочь, перерастает всю эту боль, вызванную отчуждённостью, требовательностью и переменами настроений матери, перерастает весь ужас взросления, основанного на давлении, ежедневном подламывании воли, попытками понравиться, тщетно понравиться матери, что по сути своей было невозможно — как сама Шарлотта и признаёт. «Я не хотела быть тебе матерью. Я хотела, чтобы ты меня пожалела». Эва так и не примиряется с собой. Она учится жить в тени нереализованных амбиций матери. Она понимает, что не умеет любить — раз уж не сумела полюбить собственную мать — и выходит замуж за того, кто любит её. И рождает своё дитя. Дитя умирает спустя неполных четыре года. Четыре года безотносительного тихого счастья женщины, вдруг понявшей, что вся её любовь вдруг пробилась сквозь эту толщу, громадную толщу льда, вся эта накопившаяся за долгие годы лавина тепла, нежности и уюта выплеснулась — и захлестнула собой юное неокрепшее существо. Малыш утонул — и в прямом, и в переносном смысле. Отец малыша так и не смирился с его гибелью, однако же Эва, мать до мозга костей, всем своим естеством удерживала образ своего дитя внутри как своего разума, так и сердца. И именно эта вера удерживала её на плаву, вера — и невозможность даже помыслить предательство собственного ребёнка, столь остро ранившее её саму. Пусть даже ребёнок и ушёл в другую плоскость — матери проще расширить границы и перестать испытывать страх, нежели потерять, потерять насовсем. Эва задаёт последний, самый жуткий и жестокий вопрос — «Мама… Неужели это правда?!.. Неужели моё горе — твой триумф??! Мама… Моя беда — она тебя радует?» Выясняется, что Шарлотта убедила юную тогда ещё Эву сделать аборт, апеллируя к неготовности девочки стать матерью. Эва согласилась, не осознавая того, что мать всего лишь пытается переложить на неё и свою боль — и свои грехи. Впоследствии, разумеется, осознала — но от того боли меньше не стало, и рана так и не утихла. И Эва тщетно пытается объяснить то, что творится в её душе матери. Тщетно пытается взывать к пониманию. Тщетно рассказывает о всём том, что кипело и бурлило внутри неё все эти годы. Тщетно обвиняет. Тщетно пытается достучаться, все ещё видя в матери взрослого человека. Тщетно использует последний, решающий в её глазах аргумент — из-за желания престарелой кокетки потешить своё самолюбие и пополнить коллекцию очередным поклонником болезнь её младшей дочери, Хелены, в этого поклонника влюбившейся, начала прогрессировать. Всё тщетно. Хелена в то время лежит на полу в своей комнате и кричит криком «Мама, приди ко мне!» И это тоже тщетно. Всё тщетно в попытках пробудить в ребёнке материнский инстинкт. Шарлотта сбегает с очередным поклонником на очередной концерт. В очередной раз выпрашивает комплименты и одобрение, параллельно с тем ведя неслышный диалог — «я рвусь домой, но каждый раз, приезжая туда, понимаю, что ищу что-то иное». И ищет она не тот дом, в котором её дети, а тот, в котором она сможет готовить уроки и наконец научиться жить. Ищет — и не находит. Эва же, движимая чувством вины и абсолютно материнским желанием позаботиться о том, кто слабее, победившая в этой игре на зрелость, пишет матери письмо. О том, что всё ещё не поздно. О том, что рано или поздно она вернётся. О том, что она никогда её не предаст — равно как и сына, своего сына.Скрыть